Третья попытка

— Уже начинаю, держитесь крепче.

После переноса я пришел в себя сразу, даже не успев упасть с палатки и сумки. Правда, соображал еще плохо и только примерно через минуту заметил, что спутница лежит в какой-то не очень естественной позе и не шевелится. Да и выглядела она больше похожей на труп, чем на ту пожилую даму, что недавно сидела на ковре рядом со мной.

Ну вот, угробил бабушку, мелькнула паническая мысль, однако тут «угробленная» зашевелилась и попыталась приподняться. Я помог ей, радуясь, что она хотя бы осталась в живых, и пытаясь сообразить, надолго ли это. Потому как выглядела она гораздо хуже, чем при отбытии, как будто разом постарела еще лет на десять.

— Екатерина Арнольдовна, что с вами? Вам плохо?

— Мы уже перенеслись? Да, действительно, а я даже как-то не до конца верила, вы уж простите старуху. Самочувствие же мое не хуже, чем должно быть в таком возрасте, — с некоторым недоумением ответила она. — А разве с моим видом что-то не так? Тогда погодите минутку.

Она расстегнула свою сумку и достала зеркальце, взглянув в которое рассмеялась.

— Вадик, — сказала она, повернувшись ко мне спиной и начав еще что-то искать в сумке, — вспомните свой рассказ про первое путешествие сюда. Вы потом не могли понять, почему носки, в которых вы почти целый день бродили по берегу, остались практически чистыми. Они ведь контактировали с вашими ногами и перенеслись назад в будущее, а у налипшей на них грязи такого контакта не было. Вот и здесь почти то же самое. Я перенеслась на ваш остров, ибо крепко за вас цеплялась, а вся штукатурка осталась в двадцать первом веке.

— Что? — не понял я.

— Косметика. То, что вас так ужаснуло, — это и есть натуральный вид старой карги, непонятно почему вдруг сильно зажившейся на белом свете. Думаете, легко в моем возрасте и с соответствующим ему набором болячек выглядеть не больше чем на семьдесят? В общем, если вам не трудно, займитесь чем-нибудь полезным, а я примерно через полчаса надеюсь вновь стать хоть и отдаленно, но все же похожей на женщину.

— Я поставлю вашу палатку. Насчет места пожелания будут?

— Замечательно, буду вам очень благодарна, а место — на ваше усмотрение. Прошу простить, что вам приходится разговаривать с моей спиной, но у меня, увы, на это есть весьма весомые причины.

С приведением в порядок своей внешности дама возилась заметно дольше, чем обещала. Я успел натаскать сухой травы и выстелить ею место, на которое потом поставил палатку. Она оказалась несколько меньше моей — два на два метра и в высоту метр восемьдесят. Потом достал из своего рюкзака матрас — я его взял, не будучи уверенным, что он есть у моей спутницы. Надул, положил рядом одеяло и постельное белье. Затем подвесил к потолку фонарь, протащил проводку от него к аккумулятору от списанного бесперебойника. Поставил в углу металлическую кружку и положил рядом складной нож с ложкой и вилкой. Потом принес дров и успел разжечь костер, когда наконец Екатерина Арнольдовна сочла свой вид настолько приличным, чтобы показаться мне. У меня отлегло от сердца — теперь она выглядела даже несколько лучше, чем обычно.

— Все, я готова к доисторической жизни, — сообщила она. — Что мне делать?

— Наверное, обустраиваться в палатке. Где-то через час у нас будет ужин. В меню устрицы, но их еще надо собрать, потом сварить, этим займусь я. А вы, если станет скучно, можете поддерживать костер.

В своей палатке я разделся до трусов, взял маску, ласты, большой нож и хотел было отправиться к бухте, но соседка, глянув на мой вид, спросила:

— Вы их будете собирать? Тогда возьмите вот это.

Она достала из своей сумки какую-то сетку с ручками.

— Это авоська, безразмерная сумка для походов за продуктами. Возможно, сейчас она не очень распространена, но в советское время была весьма популярна. Мне кажется, в нее будет удобно складывать ваших устриц, если я правильно представляю себе их размеры.

Набирать «устриц», под которыми подразумевались все те же мидии, только новое название звучало как-то благороднее, в авоську действительно оказалось удобно, и добыча полуфабриката для ужина заняла полчаса. Разумеется, теперь я не собирался есть их сырыми или тем более предлагать такое своей гостье, ибо приготовить моллюсков было совсем нетрудно. Надо просто немного почистить раковины от внешних наслоений ножом, а потом бросить в кипящую смесь двух третей пресной и одной трети морской воды. Естественно, что кипение тут же прекратится, а когда оно только-только начнется снова, мидии готовы. Тех, которые раскрылись, можно подавать к столу, а которые нет — это отходы.

Мои опасения, что старушка заболеет от первобытных условий жизни, оказались беспочвенными. Мало того, в молодости Екатерина Арнольдовна, по ее словам, часто ходила в походы, так что разводить костер у нее, например, получалось лучше, чем у меня. Да и с удочками она сидела довольно результативно. Но вот молодеть, как та крыса, не начала и через неделю островной жизни, и через две, и через три тоже. Разве что немного поправилась, то есть перестала так уж сильно напоминать мумию.