Третья пуля. Охота на Цирюльника

— Ладно, ладно, — проворчал Уоррен. — Не беспокойтесь! Я просто испытывал пушку… Видите, всего лишь надо нажать на звоночек, и… Почему же она не выключается? Эй!

Нажатие на кнопочку и правда покончило с разбрызгиванием. Вместо этого из сопла «Русалки» пошла мощная струя, которую инженеры-конструкторы устройства обозвали «вполсилы». Уоррен беспомощно заглядывал в сопло и одновременно с каким-то неистовством жал на все кнопки подряд. Однако преуспел только в том, что зажег электрическую лампочку.

— Дайте эту штуковину мне — сейчас же! — приказал Морган. — Я ее выключу. Да сделайте же что-нибудь! Она все зальет этой тараканьей морилкой! Не цельтесь в себя, идиот вы законченный! Отверните в сторону… О господи, нет, только не туда! Не на койку капитана! Бога ради, держите ее подальше от капитанской койки… Нет, подушкой ее не заткнешь. Да не в постель, болван! Вы просто…

— Ну, все же лучше, чем залить всю комнату, правда? — Голова Уоррена вынырнула из светящегося облачка инсектицида. — Да ладно вам. Не волнуйтесь так, не то вас удар хватит. Сейчас выключу. Сейчас…

Он уклонился от руки Моргана и с дьявольским выражением на лице бросился на середину комнаты.

— Нет, не надо. Я включил эту штуку, и я же, с Божьей помощью, ее выключу! — Он размахивал «Русалкой», шипящей, словно энергичная кобра. — И вот эту дрянь должен рекомендовать мой дядя? Дешевка! Не выйдет! Я найду Вудкока и все ему скажу! Я нажимал все паршивые кнопки…

— Хватит разглагольствовать! — перебил его Морган, задыхаясь в едком, вонючем облаке; в каюте стало трудно дышать. — Сделайте что-нибудь. Направьте струю в иллюминатор…

— Я знаю, что я сделаю! — вскричал Уоррен, входя в раж. — Я все понял! Надо включить хреновину в полную силу, и она сразу выключится. Вот именно! Если Вудкок говорил правду…

Вудкок действительно говорил правду и имел законное право гордиться своим детищем. Струя жидкого инсектицида вырвалась из сопла с силой и яростью пожарного шланга. Не мог мистер Вудкок пожаловаться и на точность удара. Обжигающая струя со свистом пронеслась по каюте и угодила прямиком в лицо капитана, сэра Гектора Уистлера, который как раз в тот момент открыл дверь.

Морган закрыл глаза. Менее всего ему хотелось смотреть на лицо капитана Уистлера. Уж скорее он взглянул бы на горгону Медузу. Более того, ему хотелось напрячь все свои силы, ускользнуть из каюты и бежать куда глаза глядят. Но зловещее шипение «Русалки» заставило его приоткрыть один глаз и посмотреть — но не на Уистлера, а на Уоррена.

Уоррен первым обрел дар речи.

— Я ничего не мог поделать, капитан! — взвизгнул он. — Клянусь всем, что есть святого, я бессилен! Я испробовал все. Нажимал на все кнопки, но она не выключается. Смотрите! Сейчас я вам покажу. Смотрите!..

Раздался резкий щелчок. «Русалка» всхлипнула, заклокотала, и струя инсектицида немедленно иссякла. Кошмар прекратился. Блестящая трубка снова стала такой же безобидной, как и прежде.

Впоследствии Морган осознал, что их спасло лишь чудо. Вглядевшись в коридор поверх капитанского плеча, он заметил изумленное лицо Вал вика. Только одна фраза: «Так, значит… это… вы!» — успела сорваться с дрожащих от бешенства губ капитана «Королевы Виктории». И тут же мощная рука Вал вика зажала ему рот. Одновременно норвежец другой рукой ухватил обезумевшего капитана за брючный ремень и втащил его в каюту, захлопнув дверь ногой.

— Пыстро! — проревел Валвик. — Отфлеките ефо чем-нипуть, шштопы он остыл, иначе он пософет перфофо помощника, и токта — рас-тфа — мы все окашемся са решеткой! Я тико исфиняюсь, Старый Морж, но у меня не пыло трукофо фыхота… — Нахмурившись, он бросил на Уоррена укоризненный взгляд: — Ф икрушки икрались, а? Нашли фремя! После тофо как я из сил фыпился, шштопы успокоить старину Морша и расскасать, чем мы санимаемся, не фремя тля икры. Ну, хорош! Чем это тут так фоняет?

— Всего-навсего морилка от тараканов, капитан, — упрямился Уоррен. — Подумаешь, всего-навсего тараканья морилка!

Судорога сотрясла мощное тело капитана Уистлера; неповрежденный глаз вылез из орбиты, но его протесты угасли втуне под мощной ладонью Валвика, запечатавшей его уста. И все равно Валвику пришлось зажимать ему рот обеими руками.

— Шестно, Старый Морж, это рати тфоей ше польсы! — умолял Валвик, таща капитана за стол и насильно усаживая на стул. Ответом ему послужил фонтан невнятных звуков, словно под землей заработал гейзер. — Инаше ты сейшас стелал пы шшто-нипуть такое, о чем потом пришлось пы пошалеть. Эти госпота все опъяснят; ручаюсь! Если обещаешь ситеть тихо, я тепя отпущу. Ты мошешь скасать им фсе, шшто тумаешь о них, если тепе путет лехше, только ничефо не телай. Иначе притется тепя утихомирить… Кофорю тепе, фсе рати тфоей ше польсы! Ну, смотри. Ты — шелофек слофа. Ну как?

Ответом ему послужило согласное мычание — капитан Уистлер склонил голову, словно умирающий гладиатор. Валвик отошел назад и убрал руку.