Третья раса

— Сегодня первый парад катеров, — объяснил Долговязый. — Кто уже успел подготовить технику, демонстрирует ее зевакам.

— Разве механическая гонка проходит на прямоточниках? — удивился я.

— С прошлого года ввели эту категорию, чтобы привлечь богатеев и раскрутить их на меценатство. Но самой престижной как была, так и остается категория поршневых катеров без специальных систем глиссирования.

Именно допотопность поршневого привода, насколько я знал, была причиной этой престижности. Дело в том, что мощность моторов этого типа уже доведена до всех мыслимых и немыслимых пределов, а потому на первый план выходит судоводительское мастерство самих гонщиков. Именно поэтому тройка победителей в категории поршневых катеров получала не только всемирную известность, но и более чем солидные денежные премии. И даже тем, кто входил в десятку, кое-что перепадало сверх компенсации затрат. Кроме всего прочего, их с распростертыми объятиями принимала на работу любая судоходная компания.

— В таком шуме никто не услышит нашей пальбы, — сказал Долговязый, осмотревшись с борта. — Только стреляйте в воду, чтобы пуля далеко не ушла.

— Бросить бы что-нибудь, — предложил я. — Меткость проверить.

— Какой ты капризный, — вздохнул отставник, доставая из-за пояса плоскую бутылочку джина.

Он допил из нее остатки, завернул крышку и бросил за борт.

— Ну, огонь, стрелки, — поморщившись скомандовал он.

Я выхватил пистолет из кобуры, нажал кнопку предохранителя и направил пистолет на бутылку. Странный захват рукояти, когда указательный палец помещен в специальный желоб вдоль ствола и выставлен вперед, оказалось, имеет свои преимущества. Целиться оказалось во много раз легче — луч лазера сразу чиркнул по бутылке. Даже Леська, вообще без всякой сноровки, без труда нащупала лучом цель. Тут же пистолет в ее руке грохнул, и бутылка разлетелась стеклянной пылью. В мою сторону отлетела раскаленная гильза, но я успел увернуться.

— Ух! — Леся по достоинству оценила ощущение от порохового выстрела. — Чувствуется, что стреляешь. Не то что дротиками из гауссовского парализатора. А можно очередью рубануть?

— Лучше не надо, — помотал головой Долговязый. — Мне патроны не выдают, я их покупаю. И не так легко их в наше время достать, как хотелось бы.

Мне стрелять уже было некуда, но я не очень расстроился. Вытянув руку, я нажал большим пальцем на непривычный «верхний» спуск, и мне в руку как следует шарахнуло отдачей. Грохот выстрела показался не таким громким, как со стороны, когда стреляла Леська, но все равно мне понравилось.

— Не плохо, — прокомментировал я, ставя оружие на предохранитель и засовывая его в кобуру. — Пользоваться можно.

— Ну тогда нечего время терять. — Долговязый первым направился к трапу. — Нам еще надо сегодня узнать, где искать Молчунью.

На легком поршневом катере мы отчалили от «Рапида», грозным силуэтом возвышавшегося на фоне темнеющего неба, и минут за десять добрались до берега. Народу на набережной было не протолкнуться, а найти место у деревянной катерной пристани оказалось еще сложнее. Вопрос, как обычно в этих краях, пришлось решать деньгами.

— Не сперли бы технику, — вздохнул Долговязый, глядя на хлипкий замок, предложенный ему хозяином пристани в обмен на приличную сумму. Затем он неожиданно перешел на английский и добавил специально для лодочника:

— Не беспокойтесь. Ничего с лодкой не случится. А если нашей не найдем, возьмем любую другую.

При этом он так повернулся, чтобы хозяин пристани увидел рукоять пистолета у него подмышкой. Надо сказать, что это произвело на низкорослого жителя Суматры серьезное впечатление. Он сразу же подобострастно заулыбался, заученно предложил «господам» девушку, а услышав отказ, бодро смотался в сторожку за двойной цепью и магнитным замком для нашего катера. Он даже не стал возражать, когда Долговязый сунул ключ себе в карман, хотя таблички на пристани гласили, что этого делать нельзя.

— А чего вы от девушки отказались? — шутливо спросила Леся, когда мы поднялись с пристани на набережную.

— Нам одной хватит, чтобы жизнь не казалась медом, — почти всерьез ответил отставник.

В толпе в основном были местные, а мы втроем возвышались над ними на голову. Но несмотря на это, почтения наше преимущество в росте и весе ни у кого не вызывало, нам в прямом смысле приходилось пробиваться локтями.

— Рома! — позвала из-за спины Леся.

Я обернулся и увидел, что один из местных схватил ее за локоть и что-то горячо объясняет, жестикулируя свободной рукой. Говорил он на незнакомом языке, так что я ничего не понял.

— Эй, мистер! — окликнул я его по-английски. — У тебя проблемы?

Он осекся на полуслове, затем в голове у него что-то переключилось, и он обратился ко мне.

— За сколько ее отдаешь? — спросил он. — У меня большой босс, белый. Много денег даст.

— Отвали, — вспомнил я жаргонное словечко из разговорника.

Незнакомец пожал плечами и отпустил Лесю с глубоким непониманием в глазах. Ему было странно, что обладатель женщины не собирается ее перепродать подороже. Ведь всегда можно на этом выиграть, как ему казалось.