Третья сила

Тут Лена заметила, что на импровизированную трибуну поднялся еще один человек. Его она раньше не видела у них в Альянсе. Он был одет так же, как и все сталкеры: мешковатые брюки, куртка с капюшоном, на ногах — шнурованные «берцы». Ничем не примечательный с виду субъект… Если не считать лица. Оно сразу привлекало к себе внимание. Большинство солдат и сталкеров не отличались красотой, а этот выглядел именно красиво, в самом лучшем смысле этого слова. Правильные, пропорциональные черты лица нечасто можно было встретить у тех, кто ходил на поверхность «за хабаром». А уж глаза… Они просто загипнотизировали Лену. Никогда еще ей не доводилось встречать человека, у которого глаза выражали бы такую непреклонную волю в сочетании с такой мудростью.

— У нас гость! — коротко представил незнакомца полковник Бодров. — Борис Андреевич Молотов, сталкер из Приморского Альянса.

Лена не слышала, что говорил Борис Андреевич. Она не вслушивалась в слова, слетавшие с его губ, не могла сосредоточиться на смысле речи, с которой обратился к жителям Ладожской гость с левого берега. Но она успела отметить про себя, что огромная толпа, запрудившая всю платформу, слушала Молотова так же внимательно, как и Дмитрия Александровича…

Борис поклонился всем собравшимся и покинул трибуну. Начиналась культурно-развлекательная часть праздника. Театральная студия приготовила по случаю Дня Победы представление. Школьники по очереди выходили на импровизированную сцену возле мемориала «Дороге жизни» и читали стихи о войне.

Лена выступала последней. Она исполняла песню «Священная война» под аккомпанемент гитары. Сопровождаемая громом аплодисментов, девушка поднялась на сцену. Парень-гитарист присел на табурет, настроил инструмент. Ожидая, когда Василий Васильевич объявит номер, девушка обвела взглядом толпу. Она искала отца, друзей, товарищей, одноклассников… И гостя из Приморского Альянса. Но Бориса Андреевича в толпе не оказалось.

«Жаль, он не услышит, как я пою», — подумала Лена, но в этот момент Стасов объявил:

— Поет Елена Рысева, встречайте!

И девочка, мгновенно выбросив из головы все посторонние мысли, запела, вкладывая душу в каждую строчку, в каждое слово своей любимой военной песни. Музыкант бил по струнам гитары, зрители тихонько притопывали ногами в такт. Лена пела, прижимая к груди сжатые кулачки. И когда во время третьего куплета она мимоходом поймала взгляд отца, то увидела в его глазах гордость. Святослав радовался вместе с нею, казалось, все те чувства, что переполняли в эту минуту душу юной Лены, отражались, как в зеркале, в добрых мудрых глазах ее отца…

Песня кончилась. Лена, страшно утомленная коротким, но тяжелым выступлением, спускалась со сцены следом за гитаристом. В этот момент откуда-то сзади к ней подошел Борис Андреевич. Оказывается, он все это время стоял рядом, только не вместе с остальными слушателями, а за спиной полковника. Поэтому Лена его и не увидела.

— Спасибо. Ты замечательно пела, — произнес сталкер из Альянса, слегка наклонив голову, и учтиво пожал маленькую ладошку Лены. — Нигде, ни на одной станции я еще не слышал, чтобы так пели…

От волнения девочка не смогла ответить Молотову ни слова. Она смутилась, покраснела, машинально кивнула Борису, и тут же ретировалась. Праздник закончился, гости разошлись, отец увел Лену обратно на Проспект Большевиков, и больше в тот день она не увидела Бориса Андреевича. Зато по пути подробно расспросила отца, кто этот сталкер, чем он знаменит и как часто бывает у них.

— Молот младше меня лет на десять, — рассказывал Святослав, — но он очень опытный сталкер. И отважен невероятно. Его даже Нева не пугает, представляешь. Мы с ним друзья, кстати. Правда, он не часто сюда заглядывает. И все же странно, что ты его раньше не видела. Ничего, еще увидишь обязательно.

Отец сдержал слово. Уже месяц спустя Борис Андреевич оказался в их доме и целых полчаса проговорил с Леной с глазу на глаз. Он рассказал ей о жизни в Большом метро, о своих рейдах по руинам города…

Чувство, возникшее было в душе юной Лены, так и не развилось во что-то большее. Это была просто кратковременная вспышка, за которой ничего не последовало. Слишком велика была разница в возрасте между ней и Борисом Андреевичем. Слишком редко он заглядывал на станции Оккервиля. Зато на долгие годы Лена и Борис стали друзьями, и каждый раз, когда сталкер оказывался в гостях у Рысевых, они оба искренне радовались друг другу. О своей минутной влюбленности девушка теперь уже и не вспоминала, но всегда чувствовала: рядом с Борисом ей становится как-то особенно хорошо, легко и спокойно. Точно за каменной стеной…

* * *

Сталкер Молотов много лет работал на Приморский Альянс. Жил на Адмиралтейской в отдельной комнате. Рядом в каморке спали его люди — Игнат Псарев и Кирилл Суховей, фамилию которого все считали кличкой.

Они ходили в рейды, неизменно заканчивавшиеся успешно, пользовались всеми благами, доступными сталкерам крупнейшего в метро объединения станций, но оставались при этом, как говорил Молотов, «тиграми, которые гуляют сами по себе».