Третья сила

— Брехня! — осаживает третий любитель почесать языком. — Прожектор сняли со старого ржавого судна и сигналили, чтоб людишки, как мотыльки, на огонь слетались. Зато там, в заливе, — добавляет человек, чуть понизив голос, — остров есть. Мощный называется. Там люди живут. Там нет радиации, прикиньте? И скоро мы все, мы все туда переселимся, слышите?!

— Все не переселимся, паря, — сурово обрывает рассказчика побитый жизнью седой боец со шрамом через все лицо, сжимающий старый, как мир, АК. — На всех там не хватит места.

— Так это правда?! — с трепетом поворачиваются все, кто только что слушал рассказы о маяке и Таране, к солдату-ополченцу. — Остров есть?!

— Остров есть, — кивает тот. — И платформа «Вавилон», которая по заливу плавает, тоже есть. Всё правда. Но вы губы не раскатывайте. Вот спят и видят колонисты Мощного, чтоб вся наша грязная, шелудивая толпа туда приперлась и объела их. Щас. Это только богачам светит.

И снова гаснет надежда в людских сердцах. И опять выходят вперед любители попугать соседей и друзей байками про Черного Санитара, Блокадника или Голодного Солдата, про собак Павлова или крылатых летающих фурий, уничтожающих все живое.

Но встречаются и добрые, светлые истории. Редко, но бывает.

Слишком много зла и жестокости творится в метро. Слишком беспросветен мрак, клубящийся в человеческих душах. Вот и появляются иногда совсем другие байки, дающие хотя бы слабую, призрачную надежду… Их авторы не сулят слушателям легкое и быстрое спасение от всех страданий. Они просто помогают слабому лучику света пробиться в царство тоски, отчаяния и безнадеги, в которое давным-давно превратилось метро Северной Столицы.

Сталкеры рассказывают, что на набережной Фонтанки возле Инженерного замка сохранился памятник Чижику-Пыжику. И что если бросить ему монетку, сбудется заветное желание.

Ходят слухи о Деде Морозе, который явился на одну из станций под Новый Год^[30]. Все понимают: не настоящий это был Дед, а просто какой-то мужик переоделся, решив порадовать малышей, но так ли это важно? «А на нашу станцию в следующем году тоже придет Дед Мороз?» — с робкой надеждой смотрят на родителей бледные, тощие детишки, никогда не видевшие солнечного света, не знающие, что такое свежий воздух.

Передается из уст в уста легенда о загадочном Запасном пути^[31], попав на который, можно все повернуть вспять, оказаться снова в безоблачном прекрасном прошлом. Надо только найти его, этот неприметный боковой туннель, возникающий то там, то здесь… Смог ли кто-то, пусть даже случайно, забрести в этот туннель — этого никто не знает, но ходят слухи, что один парень и в самом деле оказался на Запасном пути. Правда, что дальше с ним стало, байка умалчивает. «Да схарчили его гнильщики — и всего делов», — ухмыляются скептики. «А может, он сейчас там, в прежнем мире?» — мечтательно вздыхают люди, еще не потерявшие веру в чудо…

Еще одна похожая история повествует о таинственных Белых Санитарах, которые не жгут людей из огнеметов, как их черный «коллега», закованный в броню, а наоборот, пытаются спасти их. Найдут где-нибудь в туннеле ходока, избитого грабителями, перевяжут раны — и на «Площадь Ленина» подбросят. Доктора спрашивают потом человека: «Как ты сюда попал?», а тот и ответить-то ничего не может. Или сталкеру на поверхности не повезет, упадет в канализацию, сломает ногу… Верная смерть, казалось бы, ан нет: потеряет мужик сознание, потом очнется — а он в вестибюле станции врачей. Как добрался в такую даль — непонятно.

Скептики утверждали, что Белых Санитаров выдумали только после того, как начал свою страшную работу Черный. Так сказать, для равновесия. В этом была доля правды: популярными истории о Белых стали после появления загадочного и зловещего борца с чумой.

Легенду о Белых Санитарах однажды за разговором поведал Лене Рысевой Борис Молотов.

Она всплыла в его сознании как-то сама собой. Девушка и сталкер обсуждали обстоятельства гибели отряда Рысева. Многое в этой истории казалось загадочным не только Лене, но и Борису.

— Послушайте, тут явно что-то не чисто, — убеждала Лена своего нового друга. Едва придя в себя, Рысева тут же с головой окунулась в расследование загадочной и зловещей истории гибели ее отца и жениха. Борис запрещал ей забивать этим голову, но его призывы не возымели действия — Лена была уверена, что все делает правильно.

Она старалась рассуждать отвлеченно, отключив эмоции вообще, забыв, что речь идет о родных людях. Получалось плохо. Слезы то и дело начинали душить девушку, но она не сдавалась, снова и снова сопоставляла факты, и неизменно убеждалась: в бой у ВШ вмешался кто-то посторонний.

Можно было допустить, что тела погибших сталкеров утащили хищники, но это не объясняло, почему падальщики не тронули трупы имперских солдат, в том числе седьмого «зеленого», находившегося в стороне от товарищей. Да и не водилось в округе настолько крупных и сильных зверей, которые бы за считаные минуты утащили пять тел и все снаряжение, не оставив следов.