Третья сила

— У нас под боком есть колония выродков, — вспомнил Денис Воеводин, знавший всех тварей, обитающих на их берегу, — они все едят. И трупами тоже не брезгуют. Как пить дать, их это работа. Жаль, что полковник запретил наружу выходить, а то бы проверил…

— Но почему они не тронули Громова? — возразил Молотов. — А веганцы как же? Они у вас что, гурманы?

— М-да. Не сходится, — признал Денис правоту Бориса. — Правда, ходят слухи, что они… как бы это сказать?.. Не совсем люди. Может, поэтому выродки их жрать не стали.

— В каком смысле?! — у Бориса Андреевича отвисла челюсть.

— Думаешь, я сам понимаю? Ну, слухи ходят, что Веган генетические эксперименты проводит, пытается людей усовершенствовать. Вот я и подумал, может они в итоге такое чудо в перьях вывели, что даже падальщики — и те не жрут.

— Ты уж извини, Тигра, но это полный бред, — скептически отвечал Борис, покачивая головой.

Денис спорить не стал.

— И вот еще что мне кажется странным, — продолжал рассуждать Молотов, — ножевые раны у двух зеленозадых. Кто им их нанес? Мы осмотрели все место сражения. Получается бред какой-то: кто-то из наших зарезал сначала одного врага, потом другого — между прочим, от одного трупа с перерезанным горлом до другого метров триста, — а потом отошел в сторонку и там умер. Бред?

— Бред, — кивнул Воеводин.

Он принял сообщение о гибели обоих соратников хладнокровно. Даже в лице не изменился. Лишь немногие знали, что весь остаток дня до самого отбоя Денис с остервенением молотил в спортзале боксерскую грушу…

На этом разговор сталкеров кончился. Ни Борис, ни Денис не могли даже предположить, что могло случиться у вестибюля за десять минут — именно такой интервал отделял последний выстрел, донесшийся с улицы, от выхода группы Молота.

Полковник, занятый подготовкой второго ударного отряда, от всех посторонних вопросов просто отмахивался и разрешения на выход не давал. Метро перешло на военное положение, все рейды и охоты были отменены. В вестибюлях дежурили только группы быстрого реагирования.

Единственным человеком, который мог что-то разъяснить, приоткрыть завесу тайны, был Иван Громов, но он метался на койке в горячечном бреду. В результате Лена и Борис продолжали томиться в неведении.

Молотов, внимательно следивший за душевным состоянием девушки, понимал все яснее: Лена не может думать ни о чем другом. Она снова и снова рисовала карандашом на обрывках бумаги схемы расположения построек вокруг вестибюля, отмечала крестиками места, где нашли трупы, и принималась ломать голову, кто, зачем и куда мог спрятать тела оккервильцев. Ребус не решался. Лена злилась… И опять проваливалась в пучину депрессии, из которой с огромным трудом вытаскивал ее Борис.

Лена вроде бы старалась отвлечься от своего горя, глядя на все это как на логическую задачу, но эффект получался обратным. Лица Гриши и Святослава, обезображенные, искаженные гримасами муки и ужаса, являлись Лене во сне. Но и когда Рысева просыпалась, ее разыгравшееся воображение не желало успокаиваться. С завидным упорством оно рисовало сцены, одна другой ужаснее: трупы сталкеров уносили то птеродактили, то подземные плотоядные черви.

«Мы пытается смотреть на эту тайну только с позиции разума, — осенило Бориса. — И ничего, кроме ночных кошмаров, не получаем. А если допустить, что тут постарались сверхъестественные силы? Чем такая позиция хуже? Почему бы и нет, в конце концов. Мало ли в Питере всяких аномалий… И не все они грозят гибелью».

— Я думаю, что это работа Белых Санитаров, — заявил он Лене, вежливо дослушав очередную леденящую кровь рациональную версию исчезновения трупов.

Даже его товарищу Псареву разговоры о трупах порядком надоели, а ведь он был до них раньше большой охотник.

— Белые Санитары, конечно. И зеленые черти, — расхохотался Игнат Псарев, воспринявший рассказ Бориса о Санитарах как занятный анекдот. — Кончай пургу гнать, Молот.

— Да? А вот Лис утверждает, что с ним Чижик-Пыжик общался, — осадила его Лена. — Что, тоже пургу гонит?

— Короче, завязывай с этим, Лен, иначе свихнешься. И мы заодно, — фыркнул Пёс и ушел, оставив их наедине.

— Значит, Белые Санитары? — переспросила девушка. Сознание ее, до предела утомленное логическими конструкциями, моментально схватилось, точно за соломинку, за эту как бы мимоходом оброненную Борисом фразу.

— Да. Они приходят на помощь попавшим в беду людям. Их описывают по-разному, но видел ли их кто-то своими глазами — не знаю. Вряд ли. Мне кажется, это ангелы.

— Ангелы? — Лена скривилась. — Вы думаете, ангелы бросили бы умирать Ивана? Какие-то они слишком это… Разборчивые.

— Как посмотреть, — продолжал рассуждать Борис, стараясь не дать Лене понять, как мало он сам верит в это объяснение. — Они спасают тогда, когда у человека нет других шансов выжить. Громов перенес транспортировку вниз, на руках, по лестнице. Значит, он пострадал меньше остальных.