Третья сила

Нужный мне двадцать восьмой кабинет отыскался на третьем этаже. В коридоре было немноголюдно: мимо проплыла полная дама, важно неся перед собою влажный пластиковый чайник и распространяя вокруг удушливые волны дешевой туалетной воды, да возле окна склонился над разложенными на подоконнике бумагами молодой мужчина. Я сосредоточился, стараясь отрешиться от окружающей меня действительности, стереть границы пространства, позволив сознанию беспрепятственно впитывать в себя струящиеся вокруг потоки энергии… В комнате, расположенной непосредственно за моей спиной, молоденькая женщина разговаривала по телефону, одновременно раскладывая карты на экране компьютера. Пасьянс не сходился. Вторая женщина что-то искала в пыльной папке, поминутно сверяясь с лежащим на столе списком. В комнате напротив сидел посетитель и терпеливо ждал, пока немолодая дама-инспектор исправит что-то в электронной базе. База сегодня тормозила, инспектору хотелось курить и совершенно не хотелось работать… И только за стеной двадцать восьмого кабинета ткань пространства будто бы сминалась, сквозь ее стройный рисунок проступало вязкое, темное пятно, скрадывающее детали. Там определенно кто-то сидел, но все попытки ощутить подробности тонули в этой густой, невидимой пелене. Любопытно, что бы это значило. Необычная обманка. На первый, да и на второй взгляд имитирует стандартный щит, созданный артефактом госслужащего, отличия видны лишь при тщательном изучении. Очень похоже на серьезную, комплексную защиту от ментального воздействия, только вот энергии на поддержание подобного щита должна тратиться уйма. Соорудить нечто схожее способен только профессионал высочайшего уровня, коих у нас раз-два – и обчелся. Тогда ради чего городить огород? Для того чтобы прикрыть от сканирования не самого высокопоставленного чиновника, прямо скажем, рядовой организации? Странно. Очень странно. Можно, конечно, щит обойти и попробовать считать мысли обитателя кабинета, но… Засады внутри нет, он один, провоцировать его на драку я не хочу. Лучше сначала поговорить. Коротким усилием воли я вернул себе привычное восприятие реальности и постучал в дверь.

– Евгений Аркадьевич?

Евгений Аркадьевич, носитель забавной фамилии Барин, оказался гораздо моложе, чем я изначально предполагал. По крайней мере, для первого заместителя главы Гострудинспекции он был вызывающе молод, солидности ему не придавала даже пробивавшаяся сквозь густые черные волосы благородная седина, окрашивавшая шевелюру в серебристо-пепельный оттенок. Я бегло оглядел кабинет, стараясь тем не менее зафиксировать в памяти как можно больше деталей. На стенах – панели из темного дерева, длинный стол буквой «Т» – видимо, иногда здесь проводятся совещания, триколор в углу и неизменный портрет президента над глубоким кожаным креслом. Ниже – почетные грамоты и благодарности в узких деревянных рамках. Шкаф с расставленными на полках разноцветными папками, сейф. На первый взгляд – никаких артефактов, способных создать столь мощное экранирующее поле. По крайней мере, источник этой странной силы среди окружающих предметов мне обнаружить не удалось.

– Проходите, – поднялся мне навстречу Евгений Аркадьевич. – А вы?..

– Коробов Виктор Андреевич, – представился я в ответ на его полувопрос-полуприветствие.

– И, если не секрет…

– Я из СБР, – вновь опередил я хозяина кабинета.

Представляться сотрудником Института исследований псионики я счел неразумным: ну не пользуется особым авторитетом среди «белых воротничков» контора Моисея Львовича. Точнее говоря, о ней мало кто знает. Так что будем считать, что я озвучил лишь часть правды, вернее, выдал ее слегка отредактированную версию.

– Присаживайтесь. – Евгений Аркадьевич жестом указал мне на ближайшее кресло и стал пристально разглядывать мое лицо.

Я тоже принялся в свою очередь внимательно изучать своего собеседника. Интересное строение черепа: черты лица грубоваты, скулы чуть вытянуты, что придает ему определенное сходство с хищным зверем вроде куницы или росомахи. Движения скупы, осторожны. Внешность в целом представительная, но чувствуется в нем что-то интуитивно настораживающее, отталкивающее. Неприятный человек.

– Чем же, позвольте спросить, я привлек внимание столь влиятельной организации? – с долей иронии в голосе поинтересовался Барин.

– Несколько дней назад мы подавали запрос на проведение комплексных проверок в местах потенциального скопления иностранных мигрантов. Нам отказали. По нашим сведениям, отказали именно вы. Хотелось бы выяснить причину.

– Вот как. – Евгений Аркадьевич откинулся в кресле, не сводя с меня пристального взгляда. – И откуда же, позвольте спросить, у вас подобные сведения?

– Это не имеет значения.

– Вы полагаете? Что ж… – Чиновник неожиданно улыбнулся, обнажив ряд мелких, острых зубов, отчего стал еще более похож на куницу. – Вообще-то я не обязан отчитываться перед вами, но раз уж вы пришли… Чтобы не возникало никакого непонимания… Да, действительно, был такой запрос. За подписью, кажется, господина Фролова?

Я кивнул.