Третья стихия

Они некоторое время преодолевали улицу, любуясь на частые вывески — больше любоваться здесь было не на что: архитектура по обе стороны громоздилась однообразная, транспорт над головами проплывал стандартный, ничем, кроме величины, не различающийся. «То ли дело на родной земле!..» — ностальгически вздохнул Михаил. Хотя вывески-то как раз говорили о том, что реальность эта не только находится на его родной планете Земля, но и имеет некую таинственную психологическую (или менто-логическую?) связь с его родиной: все вывески оказались написаны по-русски, кириллицей, но с колоритными ошибками, отражающими наглядно местный специфический фольклор. В глаза бросалась надпись под изображением неонового торта: «йестаран», расшифрованная Михаилом как «ресторан», далее шел «БАДК» — он и в Африке «бадк», особенно при перманентной простуде, и с «КУАЗИНО» все было ясно без перевода. Озадачили две маленькие вывески: зеленая надпись с завитушками гласила «ГРЫБЫ», строгая красная — «ОПТЕКА». Грибы, конечно, дело хорошее, и ничего не было плохого в том, что они здесь так популярны. Вот только о грибах ли шла речь? А не о рыбах ли часом на букву «г»? А «ОПТЕКА», это что такое — аптека? Или оптика?.. Витрин с наглядной агитацией здесь не было, так что удовлетворить любопытство можно было, только зайдя внутрь заведения. Возможно, что двусмысленные вывески были хитрой приманкой для лопоухого клиента. Михаил, например, непременно зашел бы в «ГРЫБЫ» (дома грибы были его любимым блюдом, особенно — жаренные в сметане), но водяной развил тем временем потрясающую скорость. Да и было от чего: компания привлекала к себе внимание окружающих, виной чему был в основном Бол Бродяга. При виде перемещающегося по улице косяка рыбок странных конфигураций прохожие оборачивались и откровенно глазели к вслед, транспортные средства притормаживали и зависали, грозя устроить на оживленной воздушной магистрали пробку. Пара синещеких упырят на дощечках с пропеллерами принялась виться вокруг Бола, дразня рыбок и предпринимая наглые попытки их ловить. В конце концов рыбка-рот Бола устрашающе щелкнула зубами, едва не укусив одного упыренка за палец, а рыбка-рука сунула под нос второму кукиш. Восторгу молодого поколения не было границ!

— Чего пристали, рыбы, что ли, никогда не видели?.. — сердито прикрикнул на них дед, ныряя в узкую подворотню. Упырята, облетев напоследок Бола еще по разочку, нехотя отстали.

Темные извилистые переулки, где пришлось довольно долго плутать, напомнили Михаилу подводный лабиринт в игре 2ESO, или «Второе нашествие осьминогов». Попадающиеся изредка навстречу местные жители укрепили эту ассоциацию, хотя, в отличие от виртуальных монстров в ESO, были не склонны к агрессии, а совсем наоборот — ненавязчивы и пугливы.

В конце концов, миновав очередную грязную подворотню, компания оказалась в мрачном тупичке вроде крохотного внутреннего дворика. Здесь имелась одна дверь, забитая досками. Обстановка навевала подозрения, что дед завел их, как Сусанин поляков, в такие трущобы, где их можно теперь либо бросить без особых угрызений, либо устроить им здесь с друзьями-упырями засаду и ограбить — интуристы-то, видать, попались богатенькие, деньгами швыряются, почти как агитаторы — предвыборными листовками. Хотя вряд ли дед задумал грабить вооруженный отряд, уложивший на его глазах в секунду четверых ментов. Просто место было такое — наводящее невольно на мысли о грабежах и насилиях, которые, как пить дать, не раз тут совершались.

Водяной подошел к двери и для начала огляделся, чего можно было и не делать — кругом толпились лишь свои, то есть исключительно личности, оплатившие звание «своих». Убедившись в этом, дед постучал условным стуком, подождал немного и потянул дверь на себя — она оказалась забита наживую только для виду. За дверью начиналась узкая лестница, ведущая вниз. Дед стал спускаться по лестнице, сердито сопя носом. Михаил пропустил вперед всю команду и зашел последним.

Спустившись, они оказались в коридоре, на первый взгляд нерукотворном: примерно такие тоннели оставляли за собой гигантские круглые черви на какой-то из планет-заповедников. Названия планеты Михаил не помнил, зато самих червей видел довольно часто — в рекламных роликах, где этот завлекательный, по мнению гениев от рекламы, образ эксплуатировался просто безбожно. Вопрос о том, разумны ли эти безобидные в сущности твари (в смысле черви), до сих пор горячо дискутировался в научных кругах.

Так вот, о коридоре — от обиталища грандиозного червя он отличался наличием осветительных приборов. У червей в норах было темно, и отважные туристы-следопыты бродили там в поисках хозяев с фонариками, а здесь с потолка свисали некие образования, похожие на тускло светящиеся сопли. Вдоль стен располагались двери — продолговатые отверстия, высотой примерно в человеческий рост. Некоторые были занавешены водорослями. Дед прошел немного по коридору, заглядывая в двери и бурча на ходу: