Третья жена хозяина песков

Но Ольга ничего об этом не знала — да и не хотела знать! Ее злые и обидные слова жалили, как осы. И Актауру приходилось прикладывать усилия, чтобы не ответить какой-нибудь резкостью в ответ. Этого она точно не одобрит, а ему просто необходимо, чтобы она без лишних споров добралась хотя бы до пророчицы.

Но если чувство опасности не подводит — это будет не так уж легко. И Актаур держал Ольгу в объятиях, закрывая ее свечение, блокируя его магически. И хорошо еще, она ничего этого не понимала и не ощущала.

Зато было отлично заметно, как она млеет от его прикосновений. И эта женщина ему еще будет говорить, что ничего не хочет! Он же не слепой, все-таки!

Черное облако, погромыхав немного в стороне от оазиса, разочарованно ушло к горизонту. А затем и вовсе исчезло, так и не пролившись дождем.

И теперь на краю неба вставало две зари — одна, как положено, на востоке. Вторая же горела над Этта-эрбе.

Идти туда внезапно совершенно расхотелось. Но выбора тоже не было — там дом, мать, Цадик и пророчица.

— Кана! — позвал он. — Где покров? Должен быть еще один. Найди, и живо!

— Кана! — донеслось из палатки. — Иди сюда!

Служанка поклонилась ему, принимая приказ, и тут же нырнула за плотные занавеси палатки Ольги.

— Кана, эти тряпки уже насквозь пропитались потом. Мне нужна новая одежда! — потребовала Ольга. — Найди мне что-нибудь! И еще мне нужна иголка с ниткой. Ведь не может же быть так, что у тебя их нет?

Дальше Актаур уже не слушал, а отправился обходить поднимающийся лагерь. Сегодня они выйдут гораздо раньше, чтобы успеть до заката дойти до города.

Перед восходом, когда уже достаточно рассветлело, Этта-Эрбе уже не выглядел новой зарей. Скорее горящим вулканом в горной цепи. И над ним висело огромное грозовое облако, непрерывно бьющее молниями вниз, в одну и ту же точку.

— Господин, покров, — Кана отдала ему найденную ткань. Черный шелк скользил в пальцах, и Актаур тут же насытил силой вплетеные в нити заклятья.

— Хади, — позвал он.

Верблюд поднялся и подошел, остановившись рядом с палаткой Ольги. По команде опустился, дал закрепить на себе паланкин.

— Хади, не расплескай воды, помнишь? Не расплескай. Сегодня мы будем идти быстро, но ты все равно должен идти правильно. Понял? Не расплескай воды.

Когда Актаур учил Хади носить паланкин, он часто ставил ему вместо седока стакан воды. И верблюд знал, что если его шкура намокнет, то лакомства ему не дадут. Он быстро научился ходить так, чтобы седока не качало из стороны в сторону. Но напомнить животному команду, слегка подкрепив магией, совсем не мешало.

Приготовления были уже почти закончены. Осталось только пересадить Ольгу из палатки в паланкин, и можно выступать. Но без покрова в этот раз выпускать ее наружу опасно. Актаур и так, как смог, затемнил палатку в магическом фоне, но едва Ольга выйдет, ее сияние сразу станет заметно.

Актаур заглянул в палатку. Ольга сидела, уже одетая по-походному, и быстрыми движениями сшивала два куска черной ткани — те самые обрезки покрова. Ее глаза слегка светились белым, и приглядевшись к ее работе, Актаур понял, что она починила не только ткань, но и каким-то образом умудрилась восстановить вплетенное заклятье.

— Драгоценнейшая, так ты умеешь шить! — восхитился он. — А я уж думал ты можешь только резать, кромсать и колоть.

Закончив последний стежок, Ольга откусила кончик нитки и только после этого ответила.

— Кое-что я все-таки умею, спасибо.

— Эй, эй, я вовсе это имел в виду! Просто я нашел еще один покров. Наденешь?

Отвращение на ее лице было слишком легко заметно, но попытаться стоило.

— Помнишь, я говорил, что ты светишься. И любой, кто может видеть магию, будет видеть тебя. Так вот, покров скроет твое свечение. Будешь выглядеть как обычная женщина. Я… не буду требовать, но все-таки прошу тебя надеть его. Это позволит скрыть тебя до самого Храма.

— Я видела грозу над горами, — она кивнула в сторону Этта-эрбе. — Мы идем прямо туда?

Актаур кивнул.

— Тогда… — она встала с места, подхватила завернутого в платок ребенка и протянула Актауру. — Пусть сегодня он будет с тобой, хорошо? Не хочу, чтобы его отняли и в третий раз. Гоняйся за ними потом.

Актаура окатило теплой волной. Все-таки признала! От избытка чувств он притянул тонкое тело к себе, и накрыл ее губы своими.

Глава 60

Стоило Актауру уйти, как Файсар обеспокоенно завозился в своем гнездышке. Я привычно приложила малыша к груди, чтобы успокоить. И вскоре он уже удовлетворенный снова заснул. От него так сладко пахло молоком и тем особым детским запахом, что я не удержалась и прижалась лицом к крошечному тельцу. Как же я привыкла к нему!

Спать не хотелось, так что я принялась изводить себя размышлениями.

Гроза, прошедшая стороной, казалась какой-то странной. И теперь она зависла над теми горами, куда мы держали путь. Мне из-за этого захотелось чуть больше защиты, чем давали по два куска металла и шелка.

Я попыталась выглянуть наружу, чтобы хоть что-то видеть. Но меня тут же впихнули обратно.

— Господин сказал не выходить!