Третья жена

Услышанное от подруги заставило Майю смягчиться. Они успели так далеко разойтись, что ей уже было трудно поверить, что они могут опять сойтись. Но с каждой минутой, проведенной в баре за дешевым вином, растекавшимся по ее жилам, она, как ни странно, все больше возвращалась к себе прежней. Выходило так, что Майя, вышедшая замуж за уже дважды женатого человека, старавшаяся приспособиться к чужим детям и к родившим их женщинам, Майя, занимавшаяся сексом из чувства долга, видевшая сны про своего пасынка и просыпавшаяся разочарованной, потому что рядом храпел всего лишь лысеющий мужчина средних лет, та Майя, что получала пропитанные ядом электронные письма от неизвестного, знавшего о ней слишком много, чтобы именоваться неизвестным, та Майя, которая настолько потеряла себя, что пришла к модному стилисту и позволила делать с собой что угодно, – эта Майя сейчас отступала в тень, а ее сменял оригинал: молодая, свежая, глупая и свободная Майя.

Разговор зашел о прежних временах: школьных деньках, дружках, давних знакомых. Они заказали вторую бутылку вина, а потом получили два крюшона от двух мужчин за стойкой, поедавших их глазами.

– Как ты думаешь, может, хотя бы один из них двоих хочет стать подкаблучником? – спросила Сара, прикрыв рот ладонью.

Майя оглянулась на стойку.

– Даже не знаю. Давай спросим! Простите, – крикнула она мужчинам, – не желает ли один из вас заделаться домашним мужем-подкаблучником?

Мужчины с улыбкой переглянулись и подсели к их столику.

– В каком смысле «домашним мужем-подкаблучником»? – спросил один, высокий блондин с умеренным животиком.

– Наверное, это такой, который носа из дому не кажет? – предположил второй – низенький брюнет отменного телосложения.

– Нет, – сказала Сара, – просто он убирает в доме, делает покупки, готовит для всех обитателей.

– Еще дети, – подсказала Майя. – Еще он обязан сторожить детей.

– Пока жена вкалывает.

– И не жаловаться.

– И не ныть, что ущемлено его мужское достоинство.

– А нам самим с этого какой прок? – поинтересовался блондин.

– Благодарная жена. Удовлетворение от содеянного. Счастливая семья.

– В смысле, минет? – предположил брюнет.

– Не без этого.

Оба задрали руки в знак сдачи, и вся четверка расхохоталась.

Мужчины проболтали с ними добрый час. Это было безвредно, глупо, никуда не вело. Они обменялись номерами телефонов, причем Майя тут же потеряла полученную бумажку с каракулями.

– Что ж, – подытожила Сара с горящим от вдохновения лицом, – теперь, полагаю, тебе положено топать домой как хорошей замужней девочке.

Дело было в 23.30. Последние два часа пролетели, как двадцать минут. Майя отрицательно покачала головой.

– И не подумаю! Время еще детское. Как насчет рюмочки на дорожку?

И они остались еще на час, каждая выпила еще по бокалу вина, лишнему для обеих. В результате они сильно набрались, и когда Сара, чуть не упершись лбом в лоб Майи, спросила: «Признавайся, ты действительно счастлива? По-настоящему? Чур не увиливать!» – Майя взяла и выпалила:

– Нисколечки. На самом деле мне хреново.

– Так я и знала! – сказала Сара, излишне сильно хлопнув ладонью по столу. – Я знала, что ты несчастна. В чем дело? Расскажешь мне?

– Ты была права, права с самого начала, Сара. Все они меня ненавидят. Вся семейка. А я так стараюсь! Все делаю правильно, но этого мало. Эдриан с меня пылинки сдувает. Такой добряк, такой миляга, но куда ему? Он воображает, что все счастливы, – как же, сам-то он счастлив! А еще… – Майя замялась. Она уже была готова рассказать Саре про письма, но даже бутылка белого вина и два сильных коктейля не развязали ей язык. Майя поняла, что никогда никому про это не расскажет. – Все это цветочки, Сара. – Она прикусила губу, нервно глянула на подругу. – Мне кажется, я полюбила другого.

Сара закрыла ладонью рот.

– Господи! Кого еще?

– Его сына. Сына Эдриана.

– Заносчивого дылду, которому надо еще сопли подобрать?

– В него самого.

– Майя, он еще ребенок!

– Не совсем, ему уже двадцать два года.

– Двадцать два? Час от часу не легче!

– Никакой он не заносчивый, это только так кажется. На самом деле он очень мягкосердечный дурачок.

Сара скептически посмотрела на нее.

– Вы уже…

– Нет, ты что! Поцеловались, и все.

– И что?

– Не знаю. У него есть девушка. Я замужем за его отцом. Он моложе меня на десять лет. Смехота!

– Не то слово.

– Сара, сейчас я серьезно. Что бы ни случилось, обещай, что никогда никому не расскажешь того, что я тебе сейчас рассказала. Хорошо? Обещаешь?

– Можешь не сомневаться. Рта не открою. Лучше скажи, что ты собираешься со всем этим делать?

– Ничего. Ничего я не собираюсь делать. Буду дергаться, как рыба на крючке, пока вконец не вымотаюсь.

…Майя вернулась домой в час ночи. Эдриан не спал, ждал ее, сидя в аккуратном круге света от гибкой настольной лампы, перед ним лежали чертежи, у локтя стояла чашка зеленого чая, рядом лежал открытый ноутбук.

– Ты только посмотри на себя! – добродушно сказал Эдриан. – Это же надо так набраться!

Майя улыбнулась, закинула руки ему на шею. Милый, милый Эдриан!

– Спокойной ночи?