Третья Жизнь.

Один сотрудник сопроводил его со мной в ближайший кабинет. Там мне удастся его допросить без вмешательства остальных. Оперативник закрыл дверь, я уселся за стол, он сидел напротив.

— Рассказывай, что хотел сказать?

— Понимаете, Хипштейн старый знал, что мы рано или поздно грохнемся. Поэтому мы начали готовиться к бегству заранее. Системы управления городом были неисправны давно. Халтурин просто не вмешивался. Топливо: пока фабрики работали, проблем не было. Однако стало известно, что топлива на складах стало слишком много. Они просто переполнялись. Поэтому фабрики решили упразднить, а работников — уволить.

— Мудрое решение — выстрел в ногу.

— Согласен. Лондон взлетел первым лишь потому, что был единственным городом, который был собран полностью. И поэтому было решено топливо, которое есть, переместить туда.

— Ага, и поэтому вы верите в то, что лондонцы вас спасут?

— Они — да.

— А ты?

— Симеон Хипштейн был нашей гарантией. Теперь — нет. Ни Симеона Соломоновича, ни Хипштейнов вообще, ни гарантий.

— Типа понял, что не прав?

Он молча кивнул.-

И что думаешь?

Но именно в этот момент в дверь постучали. Оперативник открыл — там был другой, почему-то мокрый. И запыхавшийся.

— Олег Сергеевич! Беда! Город тонет! Вода уже на минус восьмом!

— Это было ожидаемо. Как проходит эвакуация?

— Сейчас, когда джет прилетит, будут управленцев, а потом за нами.

— Отлично! Поможете библиотеку моего отца и библиотеку Хипштейна загрузить?

— А много?

— Отцовская небольшая, а вот у Хипштейна большая. Но батина — на минус пятом.

— Надо так надо. А с этими что?

— Этот с нами полетит. А за остальных — придумаем.

— Так точно! А, вот ещё: с телами Хипштейнов что делать?

— Оставляем их здесь — они недостойны поки… За борт их!

— Что??!!

— За борт их.

— Разрешите вопрос.

— Говори!

— За что их так, — спросил опер, который прибежал.

— Они предали город.

— Понял, сделаем.

Откозырял и ушёл.

Глава 15: В пекло.

Нам повезло — когда мы закончили спасать библиотеку отца, вода добралась до минус шестого этажа. Ремонт жалко. После чего начали перемещать библиотеку Хипштейнов. За что спасибо оперативникам из службы безопасности — никто не возмущался по поводу того, что «носим макулатуру». Когда вынесли вторую библиотеку, вода подошла к минус третьему этажу. Насосы для откачки воды здесь не были предусмотрены — предполагалось, что посадка будет на твёрдую землю. Прилетели джеты, и мы перегрузили обе библиотеки.

— Что думаете с заключёнными делать? — спросил меня Геннадий.

— Рассказчика с собой, а этим, — махнул рукой на штаб службы безопасности города, — дайте ключ от камеры.

— Э, что??!!?! — удивился Геннадий.

— Вода уже подступает к минус второму уровню. Дальше затопление пойдёт быстрее. А когда вода начнёт топить шлюзы для джетов, он уйдёт под воду очень быстро. Успеют — куда? Нет — туда им и дорога.

— Понял. Кого отправите?

— Сам сбегаю.

Он на меня глянул как на умалишённого:

— Ты с ума сошёл?

— Успею. Грузитесь!

Теперь бегом до штаба. Город уже не качается на волнах — он стал слишком тяжёлым для этого. Или волны маленькие. И вот этот момент больше всего и напрягал. И вот, я внутри. Там всё было без изменений.

— Что, всё? Сдулись твои ребята?

— Лови! — едва отдышавшись кинул ключ в решётку. — У вас минута до утопления.

И побежал обратно. Бежал быстро — волны уже захлёстывали шлюзы. Джет с оперативниками уже улетел, а Геннадий и библиотека дожидались меня. Из последних сил забежал на борт, после чего стюардесса закрыла борт. И наш пилот, Егор Панькин, тут же вылетел. И сделал это очень вовремя — шлюз начало затапливать.

— Егор, топлива хватит на круг почёта?

— Хватит, сейчас сделаем. Эх, жалко город.

Он повернул джет левым боком к тонущему городу. Было видно, что из здания штаба заключённые выбежали. Но было слишком поздно — вода хлынула в шлюзы. Аэромос стремительно пошёл ко дну. Освобождённые попали в поток, который их прибил к стенке, а затем они вместе с ним всплыли под вершину купола. А затем весь город скрылся под толщей воды.

— Лондон их не спас, — констатирую факт. — Они выбрали ложного бога.

— А что, — спросил меня Геннадий, — есть, по твоему, истинные?

— Да, есть, Геннадий.

Джет повернул в сторону архипелага. Стюардесса спросила, нужно ли нам что-то, мы сказали хором нет. Она нас покинула. А мы остались с Геннадием одни.

— Есть, Геннадий.

— И где же он?

— Он везде и всюду. Он — создатель.

— А чего же Он не вмешался, когда война была?

— А вы хотели, просили Его, чтобы он вмешался? Нет, потому что сами верите ложным богам.

— Например?

— Деньги.

— Какой это бог?

— Ложный.

— Не, как вот это, — он потряс деньгами, — может быть богом?

— Легко! Если всё, вообще всё, измерять ими, то они так и становятся им. Философия капитализма.

Геннадий задумался. А в салоне джета наступила тишина. Наступил вечер, и небо окрасилось в закатные цвета.

***