«Третьяковка» и другие московские повести

С лица она не казалась
На ангела похожей —
Простое русское лицо,
От старости все в морщинах.
И в травах она знала
Не слишком много толку,
Зверобою заварит горсть —
Вот и вся наука.

Но как она их любила,

Как шептала:
Боже мой, Боже!
Сколько же их, сколько!.. —
И цветов, и трав,
И этих листьев бесконечных
В небогатых полях и лесах подмосковных.

В разных краях довелось ей скитаться

Вслед за мужем,
Потом – вслед за сыновьями.
Велика земля, где говорят по-русски,
А Господь Бог – един повсюду.

У Него речей и слов —

Что этих трав и листьев!
И она старалась повсюду
Различить, угадать Его голос.
Но когда ее бедный кораблик
Прибило к Москве огромной,
Стал он слышней и слышней —
И вот зазвучал неумолчно.

И она уходила в Москву,

И громадные улицы
Сами
Приводили ее в те места,
Где люди молятся Богу,

Стоя молятся,

Сидя,
Опустившись на колени,
На разных наречиях, в разные дни,
В одеждах разных.
Одни распахнули настежь
Большие дубовые двери,
Другие в подвалах таятся,
При звуке шагов трепещут.

И все знать не знают чужих,

И своим не очень-то верят —
Но она входила как воздух,
И все ее принимали.
И каждый считал своею,
А почему – сказать не сумел бы.
Разве только душа его знала об этом,
Да язык был давно не в ладах с душою.

Ах как рано зимой в Москве темнеет!

Ах как рано зажигают
Фонари и окна!
Эта долгая темень
Для сердца слаще меда,
Потому что под нею
Затаился свет несказанный.
В заскорузлой земле,
Под серым снегом,
Спят в беспамятстве
Золотые цветы и травы.
Божий голос, задохнувшийся в каждом сердце,
Оживает навстречу тому, кто умеет слышать.

В двух шагах от Москвы

Над оврагом стоял ее домик.
Было видно со станции всю ночь,
Как светит окошко.
И он все ветшал,
И тело ее вконец обветшало,
И она рассталась с ними без сожаленья.

Много лет прошло с тех пор,

Но когда в Москве и под Москвою
Поднимаются травы —
Я знаю, она рядом.
А еще,
Когда приходит на сердце песня,
Что она мне пела однажды,
Проходя через поле на закате.

Эта песня о том,

Как Христос повстречал самарянку,
Принял от нее глоток воды студеной,
Отворил ей колодец с живой водою.

Ответ В. Д. Бонч-Бруевичу

на его вопрос к русским сектантам:

«В чем отличие вашей веры

от учения господствующей церкви,

а также от прочих направлений и сект?»