Третий фланг. Фронтовики из будущего

Ждем. Долгая зимняя ночь. Утром за нами приедут. Но это будет утром. Ждем рассвет, как прощения. Лейтенант раскатал немецкую подмогу на двух грузовиках. Массированная снайперская засада – это же надо было такое придумать. Нашел место – и перекрыл дорогу наглухо… использовав взорванные машины как освещение. Помогли карельские камни – не только финнам за ними прятаться.

Сквозь усталость слышу звуки моторов. Поднимаю голову: — Кто?

— Наши, — улыбается лейтенант.

— Наши, наши.

Киваю. Это хорошо, что «наши». Нет, это очень хорошо. Просто замечательно!

Никогда еще не бывала в городе, который только что взяли. Вокруг вонь сгоревшей техники и домов. Они уже отгорели, но смрад еще не выветрился. Пока ехали до штаба, вся извелась – глаза будто живут сами по себе – столько вероятных снайперских позиций, что моя паранойя не просто кричит, а завывает от страха. Любой город можно превратить в страшный рубеж обороны. Как же они его взяли? Я бы в город не полезла – однозначно.

Мои попаданцы все живы. Я им пытаюсь улыбнуться. Степан меня подхватывает.

— Давай-ка, иди спать, Никушка.

— Ага, — соглашаюсь я. Вторые сутки на ногах.

— Ранена? — Ерунда, уже перевязали.

Он укладывает меня. Накрывает шинелью.

— Спи.

— Степа, — зову я, — прими моих. Они тоже…

— Уже сделано. Не волнуйся. И пленных тоже… определили.

Я послушно закрываю глаза. Тело безвольно и покорно. Это спад – это нормально. Для меня. У меня все получается циклично – сначала пик, когда я не чувствую ни боли, ни усталости – могу хоть горы свернуть. А потом наступает спад… низ амплитуды. Вот тогда мне надо либо выплакаться, либо выспаться. Плакать не могу, и сознание само погружается в спасительный сон.

Степан

Из самоходки я вывалился как мешок… гм, с картошкой. Вымотался капитально. Ниче не скажу, отвык я от таких рейдов. А за эти дни наездились и настрелялись по самое не балуйся. Стою, прислонившись к какой-то стене, наслаждаюсь сравнительной тишиной и покоем. Вспомнился марш… Стрельба. Частая, злая, обреченная. До одури вглядываемся в ночную тьму, пытаясь разобрать, что происходит. Из леса доносятся треск ППС, лязг «дегтяря», заливистый лай «суоми», хлопки винтовок. Охотники или ловушка? В прошлый раз разведчики купились на отступление отвлекающей группы, и нам пришлось поддерживать охранение огнем. Как на грех, та группа была многочисленной, и нам пришлось туго. А сейчас? Но нет, стрельба постепенно смолкает, спустя некоторое время появляются разведчики с трофеями. Страшно хочется спать, но по какому-то наитию подхожу ближе, чтобы посмотреть, что они притащили. Диковинный пулемет: не наш, не немецкий, не финский, но очень знакомый…

Сна ни в одном глазу, стою, прислонившись к броне, и глотаю ночной воздух. «Гочкисс». Пулемет Гочкиса. Точно такой же Олегыч поставил в мастерской, там, в лесу. Смотрю перед собой невидящим взглядом. Сергей Олегович, первый и пока последний погибший из наших современников. И постоянное нервное напряжение последнего времени. Как итог – слезы. Те самые, скупые, которых не стыдно и которые не остановить. Олегыч…

— …Не спи, замерзнешь. — Крепкий удар по плечу возвращает в реальность.

Хмм, действительно, простоял я так долго, минут пять. Хватит – отправляюсь вместе с экипажами осматривать машины: технике сегодня тоже досталось. Несмотря на бодрящий холодок, над ними колеблется марево горячего воздуха. Над стволами, выпустившими за сегодня чертову уйму снарядов, над бронежалюзи моторов, таскавших нас по дорогам и городу. Наглядное доказательство того, насколько было жарко.

Результат обнадеживает: и оружие, и шасси перенесли проверку боем достойно. Неполадок не было, проблем в ближайшее время не предвидится. Эффективность – впечатляет, причем у двухстволок тоже. Хорошие машинки мы сделали. В серии бы еще они себя так же показали, ну да это в наших силах.

Возясь с машинами, не перестаю думать – а на фига? Город взяли, причем с небольшими потерями. Перевели уйму боеприпасов и… Все. Сидим в городе, ни назад, ни вперед, как тот охотник. Дальше, черт меня дери, что? Или…

Додумать эту, несомненно, гениальную мысль не дает возвращение Ники. Легкораненая, уставшая, но живая. И слава богу. Спи Ника, все в порядке, все сделаем, и даже больше.

Олег Соджет

Добравшись до рембата, мы, сдав технику механикам для ремонта и ТО, все, кроме часовых, повалились спать. Все ж бой нас всех здорово вымотал.

Когда я проснулся, то услышал какой-то шум на дворе. Выглянул и прихватил кусок разговора.

— Ну не могу я вашу «тридцатьчетверку» починить. Ей двигатель разбило, а запасного нет! — оправдывался механик.

— Но как же так? Были ж раньше! — удивился командир танка.

— Дык раньше были, но уже нет. Закончились. Их было всего три у нас, и два из них еще в дороге использовали, чтоб технику на ходу держать, не бросая. А последний – другой машине достался.

— Так, — влез я в спор, чтоб его прекратить, — идем-ка на месте посмотрим.