Третий фронт

— С этим надо поаккуратнее, Готлиб, — отметил Ланге, — иначе донесут излишне ретивые. Как уже пытались нашего жандарма обвинить в проанглийских симпатиях, благо наш Вальтер вовремя прищемил кой-какие длинные языки.

— В таком случае надеюсь на тебя, мой мальчик, — улыбнулся толстяк, — но мы тебя перебили, прошу прощения — продолжай.

— С вашего милостивого позволения, — весело отозвался Золле, — второй же — командир 16-ой танковой дивизии русских, по показаниям сослуживцев — опытный, умелый командир, до войны преподавал тактику в Военной Академии Механизированных войск РККА. В общем — диверсантам сильно повезло.

— Понятно, — резюмировал Рихард, — а что удалось выяснить вам, наш уважаемый герр всезнайка?

— Вам все шутки шутить, — усмехнулся начальник КРИПО, — а между прочим, некоторые работают, не покладая рук и головы. Итак, нами четко определено место базирования противника — вот здесь, — обвел он карандашом круг на расстеленной по столу топокарте.

— Пеленгаторщики тоже указывают на это место, допросы местных жителей так же подтверждают наше предположение. Два дня назад, в ходе столкновения с нашей мотомангруппой, на дороге, прилегающей к этой базе, была перехвачена и уничтожена группа противника. Аналогичная той, что попалась взводу десантников, во всяком случае — вооружение и состав примерно совпадают. Предлагаю — известить армейское командование о локализации местонахождения противника и затребовать мотопехоту со средствами усиления — своими силами, боюсь, не справимся.

— Согласен, — начальник ГФП быстро что-то строчил в листе бумаги, — я немедленно доведу до сведения командования наши предложения. Всем быть готовым к началу активной фазы операции — ориентировочное время — два-три дня…

…Подготовка к активной фазе операции «Охота на лис» полностью завершена. Все без исключения дороги — перекрыты наглухо. Организовано прочесывание близлежащих сел, деревень и хуторов. Всем участниками операции выданы условные опознавательные знаки — треугольник на клапане нагрудного кармана — об этом извещены полиция и жандармерия в прилегающих к району операции местностей. Личному составу выданы портреты лица, замеченного на базе ГСМ — и категорически приказано — брать только живым. Смешанные подразделения оперативного соединения приступают к действиям только после сигнала о начале «Охоты»…

Ника

— Товарищ майор, товарищ Иванова, вас в штаб вызывают…

Ох, старость не радость — пригрелась товарищ Иванова на солнышке, раскормленная солдатской кашкой… вот теперь вставать.

Возле штаба уже было людно. Не то, чтобы там до этого было тихо, но в данный момент такое количество напрягало. Тем более, что давно я уже на совещаниях в штабе не была — там теперь Степан более… а тут, пригласили. Не к добру это, вот чуют мои похудевшие 90, что не к добру. Ага, сам Литовцев пожаловал! Мы же с ним ближе 50 метров не сходимся. Так и хочется ему язык показать. Чинно кивнула. Разошлись по разным углам.

— Товарищи… — Карбышев окинул взглядом весь командирский склад и продолжил, — Сегодня были окружены и уничтожены два наших разведвзвода. Товарищ Литовцев…

«Не успели… — началось….»

NikTo

По этим болотам они блуждали уже второй день…

Второй день, как удалось оторваться от неожиданно цепких немцев пятеро бойцов, все, кто остался от разведроты старшего лейтенанта Михаила Тоскина двигались в направлении той самой секретной базы, о которой ходили слухи в штабе 42 СД среди «знающих» людей. Того самого объекта, ради прикрытия которого и погибла практически вся 42 стрелковая дивизия.

Меньше месяца назад дивизии удалось оторваться от немцев и уйти в лес, что бы, перегруппировавшись, прорываться к своим. У командования был расчет на мобилизационные склады. Где они находятся, никто не знал. Но вера в то, что они есть и будут обязательно найдены, помогала людям держаться, оставаться воинской частью и не рассыпаться в панике. Ну а после того, как встретили окруженцев, которых собирал генерал Карбышев, появилась определенность. И что самое главное — четко поставленные задачи: разведка и прикрытие. Активные действия приказано было не вести и командование это здорово озадачивало.

Между группой генерала, как для секретности называли это странное соединение в штабе 42-й дивизией и самим штабом была налажена радиосвязь. Вот только пользоваться ей было разрешено только в случае крайней необходимости, что бы не удивлять немецкую контрразведку. Поэтому остаткам разведроты приходилось кроме собственно разведки заниматься еще и охраной делегатов связи.

Вот и в этот раз двое хмурых всадников были встречены секретом и отправлены в штаб.

Карбышев быстро пробежал глазами строчки донесения и обратился к командиру, привезшему пакет:

— Здесь написано, что вы наблюдали большое количество немцев. Доложите подробнее.

Старший лейтенант вытянулся и негромко сказал: