Третий Георг

После этого наступила очередь лорда Бьюта, «моего друга», как представил его король. Лорд Бьют учтиво поцеловал руку Шарлотте и произнес с волнением в голосе, как он рад, что она, наконец-то, с ними.

Вдовствующая принцесса поднялась со своего места и сказала, что следует поторопиться, так как венчание назначено на девять часов.

– Ваше свадебное одеяние уже готово и находится в гардеробной, – обратилась она к Шарлотте. – Но вполне возможно, что придется кое-что подогнать по вашей фигуре.

Вдовствующая принцесса посмотрела на нее так, словно они едва ли могли ожидать, что невеста Георга будет такой худой и маленькой.

– Не будем терять времени, – сказала вдовствующая принцесса, направляясь к двери, и Шарлотта последовала за ней.

Король остался с лордом Бьютом, а Шарлотту охватила паника. Она чувствовала себя надежнее со своим будущим мужем, чем с женщинами: с этой холодной дамой – ее свекровью, с этой высокомерной девушкой – своей золовкой, да и с маленькой Каролиной-Матильдой, которую, как она поняла, втайне все это забавляло. Интересно, почему? Потому что Шарлотта худая, низкорослая и некрасивая, и ребенок понял, что можно будет изредка подшучивать над ней?

– Вам когда-нибудь приходилось видеть такие великолепные платья? – воскликнула Каролина-Матильда, когда они вошли в комнату, где был разложен свадебный наряд.

Шарлотта ответила на французском:

– Я не говорю по-английски.

– Ну тогда вам придется быстро научиться, не так ли? – сказала Каролина-Матильда.

Следом за ними в комнату пришли герцогиня и маркиза, и вдовствующая принцесса велела им без промедления помочь королеве облачиться в приготовленные для нее одежды. Затем она сделала знак своим дочерям, и те удалились.

Когда они ушли, появились портнихи, с поясов которых свисали полоски бумаги с воткнутыми в них булавками; у портних были маленькие, круглые, как бусинки, настороженные глазки, казалось, глубоко запавшие в череп из-за постоянного напряжения.

– Вы дрожите, Ваше Величество, – с улыбкой спросила маркиза, когда Шарлотта уже стояла в подвенечном платье.

– Вам хорошо улыбаться, – ответила Шарлотта. – Вы дважды выходили замуж. А я еще никогда. Поэтому мне не до шуток.

Это действительно так, думала она, пока маленькая швея измеряла ее, ушивая платье в боках. Все это похоже на дурной сон, который все продолжается, подумала она. Ночной кошмар.

Наконец-то платье было пригнано по фигуре. Оно казалось необыкновенно роскошным, в белых с серебром тонах; гроздью прекрасно подобранных жемчужин к плечу была пристегнута пурпурная бархатная мантия. Король подарил Шарлотте бриллиантовую диадему, которая вместе с бриллиантовым корсажем, также подарком короля, оценивалась в шестьдесят тысяч фунтов стерлингов; и когда она надела все это на себя, драгоценные камни засверкали так, что у Шарлотты не осталось сомнений, что их сияние, а не ее внешность, привлечет к себе взоры придворных гостей. Никогда в своей жизни она не видела таких бриллиантов, и у нее промелькнуло в голове: интересно, что бы сказала Ида фон Бюлов, увидев ее в эту минуту.

Ей не давала покоя мысль: что подумал о ней король, когда впервые увидел свою невзрачную невесту.

В своих покоях Георг, облаченный в свадебный наряд, пытался обмануть самого себя. Он был поражен внешностью своей будущей жены, ибо в своих романтических мечтах представлял ее совсем иной. В его воображении сложился образ, наделенный чертами и Сары Леннокс, и Ханны Лайтфут: он заблуждался, думая, что Шарлотта будет обладать некоторым сходством с женщинами, которых когда-то в своей жизни он столь преданно любил. Увидев ее – бледную, маленькую, тощую, с несуразным огромным ртом – он на какое-то мгновение потерял дар речи. Но присущая ему добросердечность заставила Георга улыбнуться, обратиться к ней с особой нежностью. Очень важным в этот первый момент их встречи было не само разочарование, а огромное желание скрыть его. Георг сердечно поцеловал ее, ласково заговорил и верил, что она не заметила его отвращение.

Он решил быть хорошим мужем и никогда не думать о других женщинах. Судьба была благосклонна к нему, подарив ему любовь Ханны. Когда он представлял, чем могло обернуться его неблагоразумное поведение в юности, то убеждал себя, что обязан был заплатить за свое легкомыслие отказавшись от Сары. В любом случае, роман с Сарой уже закончен. Теперь Шарлотта его жена, и его долг, как мужа, сохранять ей верность, а как короля – служить примером нравственности для своего народа. Ни к чему теперь сравнивать Шарлотту с Сарой. Он больше никогда не вспомнит о Саре. Ханна и Сара – это все в прошлом. Шарлотта – это настоящее и будущее.

В покои короля без всяких церемоний вошел лорд Бьют, подчеркивавший подобным поведением доверительность отношений между ними.

– Ваше Величество улыбается, – сказал он, – надеюсь, вы довольны вашей невестой.

– Я уже почувствовал расположение к ней, – солгал король, пытаясь сам поверить в то, что говорил.

– Думаю, она будет вам хорошей и, дай Бог, верной женой.