Третий глаз-алмаз

Юра поднялся в середине девяностых, написал несколько мелодий для группы «Сладкий июнь» и разбогател. Три мальчика, голосившие про цветущую сирень, падающие звезды и белые облака, гребли деньги лопатой. Бойбэнд колесил по всей России, собирал стадионы, а Юра пек новые хиты, мало чем отличающиеся друг от друга. Публика ломилась на концерты, певцы зазвездились, подсели на кокаин, стали срывать гастроли, потом переругались из-за денег, решили начать каждый по отдельности сольную карьеру и сгинули в неизвестности. Юра не растерялся, занялся певицей Амантой, вложил в нее деньги, написал парочку хитов, вывел красотку на сцену и стал получать прибыль. Но тут Аманту приметил богатый «папик», он предложил девочке руку, сердце и кошелек в придачу. Это был тяжелый удар, но Гинзбург перенес его стойко и сделал нужные выводы. Следующим его проектом оказалась Вишенка – девушка из очень обеспеченной семьи. Богатый отец согласился вложить немалые средства в раскрутку дочери, не пожалел денег на оплату ротаций на радио, телевидении, на интервью и съемки. В результате Вишенка, все с теми же песенками про цветочки – облака – раненое сердце, весьма успешно заняла свою нишу, позвездила два года, затем устала и уехала в Лондон учиться. А Юра основал продюсерский центр и стал искать новые таланты. Гинзбурга считали богатым и влиятельным. Юра оброс связями, но вот с деньгами дела обстояли не так уж и радужно. Нет, Юра ездил на «Бентли», «Мазератти», «Порше» с шофером, имел роскошный загородный дом, носил Гуччи – Прада – Кавалли. Но никто не знал, что пафосные автомобили ему давали в качестве рекламной акции салоны, водила месяцами не получал зарплату, а особняк на Рублевке Юрка получил в качестве отступных, когда развелся со своей первой женой. Сделка произошла в доисторические времена, мало кто помнил, что Гинзбург был когда-то женат на дочери академика, и тесть, мечтавший избавиться от неприятного зятя, отдал ему дачу.

Иногда ситуация бывала парадоксальной. Юра, шикарно одетый, приезжал в пафосной тачке на встречу с очередными родителями или мужьями, желавшими сделать звезд из своих детей или жен, но в кармане у Гинзбурга не было даже мелочи на кофе.

Тем не менее продюсер держался на плаву, выглядел успешным, даже Лиза не понимала, что семья постоянно балансирует на грани разорения.

Глаза у нее раскрылись три месяца назад, когда ей в фитнес-клубе на рецепшен сказали:

– Простите, вам велено не давать ключ, пока не оплатите счета. У вас большой долг за тренировки и СПА-процедуры.

Лиза вернулась в особняк и сказала Юре, который, как на грех, оказался дома:

– Милый, там какая-то непонятка со счетами! Мы задолжали спортклубу и…

Договорить ей не удалось, муж швырнул об пол чашку и заорал:

– Блин! Еще и дурацкие тренажеры!

– Тише, тише, – испугалась Лиза, но Юру уже понесло, он выложил супруге правду.

– Мы нищие! – визжал Юра. – Чертова кукла Лаура! Ее отец требует назад вложения, девчонка ни одной премии не получила, никто ее вой пением не считает. Лаура дура, дура и лентяйка. Тут никакие миллионы не помогут! Группа «Флип» развалилась, солист в наркологии лежит, новый парень, тот, что из Екатеринбурга, хорош, но он без богатых родственников, я в него вбухал половину бабок Лауры! Блин! И тут еще ты с этим фитнесом! У нас счета за электричество с января не оплачены! За Варькину школу долг! Няня зарплату просит!

Лиза заплакала, Юра замолчал.

– Не реви, – уже спокойно сказал он, – выкрутимся, не первый раз.

Но, похоже, удача навсегда отвернулась от Гинзбурга. «Желтуха» напечатала заметку под названием «Голый продюсер». Журналист прямо написал: «Гинзбург банкрот, его проекты проваливаются, денег нет». В шоу-бизнесе очень важно создать о себе нужное впечатление, слух о финансовой несостоятельности может убить продюсера, и Юра задергался. Пустив в ход все свое обаяние и дернув за огромное количество ниточек, он сумел встать во главе крупного телепроекта. Конечно, не на центральном канале, а на заштатном КТК, но все равно большая аудитория Юрию была обеспечена. По Москве объявили конкурс, тысячи молодых людей бросились штурмовать студию, все хотели петь на сцене. Юра договорился с парочкой обеспеченных людей, которые желали видеть своих родственников в победителях. Казалось, Фортуна снова раскрыла Юрию свои объятия, но это была только видимость успеха. Для участия в телемарафоне понадобились средства, олигархи не захотели вкладываться в раскрутку неизвестно кого, осторожничали. И Гинзбург, надеясь на успех затеянного дела и понимая, что он потом получит навар, влез в долги. Лиза, которая теперь была полностью в курсе дел мужа, попыталась удержать его от обращения к банкирам.

– А вдруг что-то случится? – боязливо говорила жена.

– Не каркай, – оборвал ее Юра.