Третий Континент

Странно, что такой райский уголок до сих пор не обжили люди. Песок на берегу был удивительно крупный, белый и мягкий. Вода — кристально чистая. Вполне возможно, когда-нибудь тут будут стоять несколько удаленных друг от друга бунгало и мы женой и семьями друзей будем здесь отдыхать. Когда закончится война. Вечером здесь, наверное, невероятно красивые закаты. Я представил, как багровое светило садится за горизонт, утопая в зеленом море.

Только вот с Танюхой что-то происходит. К ней все чаще стала приезжать в гости старшая сестра и даже подруги из института. Скучает она по Земле… На все вопросы отвечает, что не хочет об этом говорить, мол, заканчивай свои дела с захватом и отправляй ее на Землю. А что если она не вернется потом обратно? Может, в этом райском уголке ей будет поспокойнее.

Голос Дагора вернул меня из размышлений:

— Арнор, позволь сопровождать тебя лично. Сейчас поставим пару шатров, перезагрузим туда эти ящики и я буду свободен.

— Дружище Дагор, ты сейчас нужнее здесь. В лагере должен быть порядок. Нас и так тут слишком много, постарайтесь поменьше шуметь и не разводите костры. Еще будет личная просьба: постройте мне бунгало по типу рыбацких тростниковых хижин — вон там, на песчаной косе.

— А зачем тебе хижина? В шатре-то удобнее.

— Нет, хочу именно тростниковую хижину, и сделайте на совесть, скажи, для меня лично, и Морошу там рядом спать будет удобнее. В общем, постарайтесь.

— Все сделаем в самом лучшем виде, не сомневайся, сам прослежу. А ты, если что случится, сразу вызывай меня. Жуть как хочется секирой помахать!

— Да не вопрос, дружище, конечно, позову.

От берега реки в лес уходила удобная тропа. Кто ее протоптал, люди или звери, я не знал, поэтому шли мы осторожно, не спеша, время от времени останавливаясь и прислушиваясь к подозрительным звукам. А звуков было великое множество. Вокруг было полно всяких птиц — от мелочи типа воробья до самых крупных, в том числе я заметил несколько родственников моего Арчи. Поначалу я даже подумал, что старый разбойник опять улетел из клетки и все же увязался за нами, но, приглядевшись, рассмотрел, что окрас немного отличается. Через некоторое время мы освоились и шли уже спокойно, останавливались, только если слышали далекое рычание каких-то хищников, а в целом было все спокойно.

Ближе к вершине тропа стала зарастать и почти исчезла из виду. Мы устроили привал на большом поваленном дереве, оглядываясь на заросли папоротника. Мне вспомнилось стихотворение моего старого институтского приятеля:

Я смотрел на лес

И боялся змей,

Скрывавшихся в пышной траве.

Их тела извивались

Среди стеблей папоротника,

А зубы ждали

Неосторожных босых ног.

А может быть,

Они так же боялись меня?

Может, я казался им

Чудовищем?

И хотя деревья

Манили меня к себе,

Я всегда старался держаться

Подальше от леса. *

После полудня мы поднялись на вершину хребта, тут было гораздо суше и меньше травы. Отдельные невысокие и кряжистые деревья создавали эффект сада или редкой рощи, будто их специально рассаживал опытный садовник с какой-то целью.

Нигде не было признаков долгих стоянок или следов какой-либо деятельности человека. Лишь в одном месте мы нашли старое костровище, которому, похоже, было несколько лет. Иногда мы натыкались на различных непуганых зверей, но охотиться я запретил, чтобы было легче идти назад. К тому же я был уверен, что внизу нам уже готовят великолепный ужин из свежей дичи — кролики в сметанном соусе или что-нибудь не хуже.

Мы прошлись по хребту до одной из вершин и вернулись, пройдя в другую сторону. Решили возвращаться через лес, вдоль реки, шум которой был прекрасно слышен справа.

Вскоре начали сгущаться сумерки, я заметил, что в тропическом лесу темнеет как-то раньше и быстрее. В сумерках очертания стали размыты, и я насторожился. Слух резко обострился, как будто из ушей достали затычки. Мы шли через заросли, стараясь ступать совсем бесшумно.

В какой-то момент мне послышалось странное рычание вдали. Обернулся на своих дроу и по их лицам понял, что они тоже это слышали. Через несколько шагов — еще один рык, на этот раз четче и настойчивее, и еще один звук, похожий на тарахтение маленького трактора. Мы перешли на легкий бег, и вскоре тарахтение сменилось мощным рыком хищника. Без сомнения, где-то рядом разворачивалась кровавая драма.

Вскоре мы достигли места, с которого открылась следующая картина. Огромная черная кошка размером почти с коня, с обезображенной мордой, готовилась к прыжку, а перед ней, держа маленькое копье с каменным наконечником, стояла стройная смуглая эльфийка, одетая лишь в подобие лифчика и набедренную повязку. Эльфийка была довольно высокой и явно сильной и ловкой, но кошак уж больно здоровый — что она может ему сделать таким слабым оружием?