Третий лишний

Милый, Айзек.

Знаю, после некоторых событий ты это слово не переносишь, но все же.

Хотя нет, не просто милый, для меня ты любимый.

Не знаю, поймешь ли меня, потому что сейчас я не могу сама себя понять. Этот шаг дается мне тяжело. Не могу писать: слова расплываются, а руки дрожат.

Помнишь, ты читал письмо Лидии и смеялся над ее романтичными глупостями? Возможно, и над моим письмом ты тоже усмехнешься. Пусть так, но я пишу, как умею.

Мне страшно делать то, что задумала. Не знаю, как буду жить без тебя, но молчать и делать вид, что ничего не замечаю, больше не могу. Когда-то я ревновала тебя к Кэтрин, а сейчас ко всем. Смотрю на надушенные духами приглашения и визитки и понимаю, что в каком бы роскошном платье не была, для тебя навсегда останусь служанкой, любовницей, твоей прихотью.

А я не могу и не хочу быть твоей вещью. Люблю тебя и ненавижу, хочу остаться с тобой и не могу. Каждый раз, когда ты приходишь под утро, не нахожу себе места и слоняюсь по дому, с тоской ожидая твоего возвращения. Без тебя плохо, просто невыносимо, но делить тебя с кем-то не смогу. Ревность отравляет меня, мою жизнь, делая ее горькой и мучительной. Лучше сама причиню себе боль, чем буду дожидаться дня, когда ты потеряешь интерес ко мне.

Я буду молиться и каждую ночь, засыпая, думать о тебе. Прощай мой, Айзек. Люблю тебя.

Белый листок выпал из руки. Налив виски, посмотрел на мир сквозь золотистое дно и зло усмехнулся.

«Не хочешь быть моей вещью? Плевать! – Айзек залпом опустошил бокал. – Куда бы ты не пошла, я найду тебя, и ты горько пожалеешь о содеянном, дрянь!»