Третий лишний

– Мистер Хилл, – Роза каким-то странным образом догоняет меня и преграждает мне путь своей миниатюрной фигурой. – Пожалуйста, – её ладони сложены вместе. – Мы ждали этого так долго. Вы не можете вот так уйти.

– О, – я зло и раздраженно смеюсь, – ещё как могу. Вы задаёте не те вопросы, мисс Киндсберг.

– О чём вы говорите? – Она морщится. – Моя работа заключается в том…

– Ваша треклятая работа заключается в том, чтобы… – перебиваю я, но замолкаю, не зная, что сказать. Тяжело вздыхаю. – Давайте устроим встречу через неделю. Пожалуйста.

Роза поглаживает длинную косу, выглядя растерянной. Она не хочет соглашаться, но выбора у неё нет.

– Хорошо, – закатывает глаза. – Ладно. Но, мистер Хилл, я вас очень прошу, не подводите меня.

– Да, я понял, – сглатываю. – До встречи.

Стремглав выхожу из огромного здания, сажусь в свою Infiniti Q 30, которую купил недавно, и со скоростью света еду в офис. Я встречаю на входе нескольких секьюрити, они собираются мне что-то сказать, но я делаю взмах рукой, давая понять: тревожить сейчас не стоит.

Добираюсь на лифте до нужного этажа, и, не оглядываясь на Вэнди, захлопываю дверь за собой, оставаясь один здесь, в своём кабинете, в своём мире. Без неё… Без той, что украла моё сердце…

***

Адель

Бойсе, штат Айдахо

Я закрываю за собой входную дверь, с интересом глядя на Елену и Эштона. Они ждут меня. Достаю из сумки конверт и бросаю его Эштону. Он ловит.

– Вот, – скриплю зубами, – убедись. Я же говорила, это не твой ребёнок. Будто я стану обманывать о сроках беременности, – бурчу, как бы придерживая снизу девятимесячный большой живот.

Эштон раскрывает конверт и вздыхает отчаянно, утверждаясь в моих словах. Он надеялся, что во мне его ребёнок?

– Погодите-ка, – Елена выставляет одну руку вперёд, её лицо вытягивается от удивления. – Что значит, "убедись, это не твой ребёнок"? – повторяет мои слова.

– Эм-м-м… – я краснею. Чёрт, я же не откровенничала с ней насчёт этого.

Чёрт. Чёрт. Чёрт.

– У вас двоих был секс? – восклицает подруга, прислонившись к шкафчику на моей кухне. – Боже! – Она охает. – Когда?

Елена притягивает меня к себе.

– Рассказывай! Как это было? У него большой?

– Эй! – Эштон машет нам одной рукой, другой упирается о кухонный гарнитур. Его лодыжки скрещены. – Я вообще-то здесь стою!

Елена невозмутимо скрещивает руки на груди и с вызовом поднимает глаза на парня.

– Хорошо, – пожимает плечами. – Большой член?

Я охаю от потрясения. Хорошо, что моих родителей нет дома. Эштон просто протягивает ладони к поясу брюк цвета хаки и расстёгивает ремень. Я выставляю руки перед собой в панике.

– Стой-стой! Ты что творишь, Эш?!

– Да ладно тебе, Ади, – начинает парень, но перестаёт раздеваться. – Что ты там не видела?

Я, краснея, отвожу взгляд. Елена играет бровями. Эштон с ухмылкой не перестаёт меня разглядывать.

Да чёрт возьми вас всех, у меня всё тело горит! Я уже столько месяцев без секса! В трусиках становится влажно, я свожу бёдра вместе, и, кажется, Эш замечает это. Он становится серьёзным. От этого я хочу его не меньше. Вы не представляете, какого быть одинокой беременной женщиной! Я и не думала, что девушки в положении нуждаются в сексе больше, чем обычно.

Нет. Я нуждаюсь не в сексе. А в жёстком трахе. Как же мне это нужно! Но обстоятельства сложились так, что это невозможно. Я не стану спать с мужчиной, будучи беременной, если это не отец моего будущего ребёнка.

А что, если бы Алекс был здесь, думаю я. Но тут же отгоняю от себя эти мысли.

Никакого Алекса!

Тишина между нами тремя действительно напрягает. Я поглаживаю живот и, забирая конверт из рук Эштона, поднимаюсь наверх. Елена поняла моё состояние, она кричит, стоя внизу:

– Детка, может быть, тебе одолжить вибратор?

Она смеётся. Вот сучка.

Закрываю за собой дверь и аккуратно сажусь на кровать. Спина ужасно ноет. Ноги болят. Они опухли. Я чувствую себя бегемотом. На самом деле, я лежала в гинекологии на восьмом месяце, а позже устроила скандал, чтобы меня выписали. Мама очень переживала, пререкалась со мной, но в итоге я выиграла.

Это нескончаемо скучно торчать в больнице всё время. Тебя навещают почти каждый день, но всё кажется таким пресным. Тем более что я сняла себе отдельную квартиру и устроилась на работу. Меня взяли в местную небольшую газету. Я работаю редактором. Сейчас – из-за предстоящих родов и ухода за ребёнком – на полставки. Но после того как я рожу малыша, выйду на работу. Не сразу, через два месяца.

Мой непосредственный начальник – женщина. Её зовут Глория Прайс. Ей пятьдесят шесть лет, она высокая, стройная и ни черта не выглядит на свои годы. Особенно после того, как на прошлой неделе перекрасилась в блондинку. И самое главное, Глория понимает меня. Полностью.

Я хотела жить отдельно от родителей, и у меня получилось. Сейчас вновь пришлось переехать. Но это лишь потому, что мама беспокоится за меня. Она уже успела за четыре месяца сказать мне, какая она меня считает (это, впрочем, не самые лестные отзывы), но она не прекращает обо мне заботиться. У моего малыша будет не очень плохая бабушка.