Третий — не лишний!

— Не надо так нервничать, ребенок, — пожурил меня бог. — Все болезни от нервов…

— Не все! — поведала ему я сквозь зубовный скрежет. — Кастрация от удовольствия!

— Тогда про дом забудь! — поднял он палец вверх. Так бы… и туда… и с удовольствием!

— А просто экскурсию по городам нельзя? — сделала я умоляющие глаза.

— Нет! — покачал головой Хаос. — Так не получится. Ты к мужьям присмотрись — они хорошие, надежные парни и тебе подходят. И кстати, у тебя гости! — и бог подло исчез.

— Пипец! — только и смогла сказать я.

Тут дверь в комнату распахнулась и пришлось повторяться:

— Пипец! — потому как меня навестил сам хозяин дома.

Это сокровище для слепо-глухо-немой женщины притащилось… притащился ко мне при полном параде и без маски, демонстрируя, как его не пощадила природа. В одной руке мухобойка, в другой ошейник. Лицо крупное, неправильное, слегка одутловатое, при том, что он не стар. Глазки глубоко посаженные, асимметричные. Да, а в маске чуть ли не 1фасавцем античности смотрелся. Как природа обманчива!

— Бежал сюда мужик, шарики терлися, — констатировала я диагноз. — Мы не ждали вас, а вы припер… посетили нас с визитом!

Джулио с красноречивой мужской фамилией слегка прифигел от моей вынужденной активности и потрясенно выдал на-гора:

— Почему ты сидишь? Говоришь?

Я уставилась на него, как на лилового пришельца с Венеры:

— А не должна? — Потом смилостивилась, внимательно разглядывая специфические подарки и заявила: — А еще я ходить умею. И языком владею…

— Сейчас покажешь, — похабно осклабился последователь Мазоха.

— Кто о чем, — фыркнула я, вставая и спешно накидывая на себя халат. — Я про то, что пять языков знаю. Заметьте, матерный без словаря.

Мужик остолбенел, разглядывая меня, как будто я за эту минуту эволюционировала от обезьяны до высшего разума, минуя стадию «человек разумный».

— Ты не должна стоять! — взвизгнул он, откладывая в сторону данайские дары.

— Хорошо, — не стала я кочевряжиться, заодно решив потянуть время. — Я сяду, — и присела в кресло.

— И сидеть! — все так же визгливо сообщил он мне.

— Да на тебя не угодишь, — расстроилась я. — Что за вьпфутасы над бедной женщиной? Не так стоишь, не так свистишь! Чего же ты хочешь, мусье?

— Ты не должна все это делать! — уверенно заявил этот жулик, переминаясь с ноги на ногу.

— А почему не должна? — Упорство — наше второе я. Даже первое. — Огласите весь список претензий, пожалуйста!

— Потому что после снадобья, которым тебя напичкали твои мужья… — уставился он на меня, облизывая губы.

Не поняла намека? Чего это он при мысли о них слюной исходит? Ну-у-у… тут два варианта: либо он каннибал, либо тесно общается с ге… с магами.

— То, что ты, селекционер доморощенный, к этому руку свою приложил — я в курсе, — нахмурилась я. — А вот зачем… мне интересно.

— Да, — гордо раздул зоб Джулио. — Это при моей помощи и подсказке они воспользовались вирутой!

— Маладца! — похвалила я его. Тяжело засопела: — А если б я чего-нибудь откинула?

— От вируты не умирают, — отмахнулся он. — Только становятся восприимчивыми и очень послушными. А при двойной дозировке… ведь они тебе не двадцать игл вкатали, все сорок, верно?.. — Этот урод благоухал от счастья, как бузина под забором.

— Допустим, — поощрила его я. — Считать было некогда. Были более насущные дела.

— Значит, все же сорок две, — хихикнул этот мелкий пакостник с замашками опасного террориста. — А при несвоевременном принятии противоядия тело деревенеет и перестает реагировать вообще.

— То есть ты рассчитывал сделать из меня манекен? — разозлилась я окончательно. — Зачем?

— Молчать!.. — рявкнул гость. Чтоб ему кость от рыбы до простаты дошла! — Когда мужчина разговаривает.

Я запечатала рот ладошками и выпучила глаза, намекая на продолжение беседы. Когда-то же гуляющие сами по себе мужья должны вернуться с добычей. Хорошо бы не через пару десятков лет. Столько я наедине с этим чудом-мудом не протяну.

— Так вот, милая красавица Меливда, — Джулио с огромной патетикой пошел разводить вступление.

— Кто-о-о? — я забыла, что починяю свой примус, когда услышала новое имя.

— Мою жену будут звать Меливда! — заявил мне безумец, делая шаг в мою сторону. — Я давно так решил!

— А она согласна? — поинтересовалась я из вежливости.

— А кто ж тебя спросит? — мерзко хихикнул он, пританцовывая на месте.

Понятно! Еще один с манией величия, комплексом Наполеона и шизофренией с уклоном в парановд. Просто моровое поветрие какое-то!

— Зайка моя, — осторожно сообщила я ему. — У мужчины есть одна деталь в организме. Довольно распространенная, но мало используемая. Достоинство называется!

— Вот это? — осклабился он, хватаясь за промежность.

— Это, тазик мой, член, — фыркнула я. — А достоинство — это нравственная категория. Почему вы, мужчины, совмещаете одно с другим — мне до сих пор непонятно!

— Вот когда станешь моей женой, — надулся Джулио, потихоньку сокращая расстояние между нами. — Перестанешь думать вообще!