Третий проект. Том III. Спецназ Всевышнего

В конце восьмидесятых на боевом дежурстве стояло почти 1700 ракет с ядерными боеголовками. Сейчас – не более ста семидесяти. Есть среди них и новейшие машины типа «Тополь-М». Но их численность просто удручает: тридцать комплексов. К 2010-му их количество планируется довести до семидесяти пяти. Но и 75 ракет, и даже 170 – слишком мало для военного потенциала Соединенных Штатов. Чем меньше стратегических комплексов в РФ, тем легче уничтожить их на земле обезоруживающим ударом из воздушно-космического пространства, действиями диверсионных групп, подстрелить на взлете с беспилотных самолетов или лазерами с тяжелых «Боингов», барражирующих в сотнях километров от позиций русских РВСН. А то, что все же взлетит и ляжет на баллистическую траекторию, американцы расстреляют противоракетами национальной ПРО. Они намерены развернуть тысячи «огневых точек» такой обороны.

Таким образом, стратегические силы сдерживания превращаются в еще один симулякр современной Росфедерации. В трагическую, самоубийственную имитацию.

Может быть, у нас произошел переворот в тактическом ракетном оружии? Недаром наш оперативно-тактический комплекс «Искандер» признан лучшим в мире, да и досягаемость у него немаленькая. Однако в 2005-м эта техника только-только начинает поступать на вооружение нашей армии. На боевом дежурстве их будут считанные единицы. Сколь-нибудь существенного влияния на потенциального противника «искандеры» не смогут.

Бомба с догорающим фитилем

Именно так в США рассматривают Вооруженные силы «беловежской» России. Давайте не кривить душой: то, что сегодня называют «российской армией» есть не что иное, как остатки советской военной машины. А последняя создавалась совсем в ином государстве – гораздо более мощном и упорядоченном, чем РФ. И под иные задачи. Теперь же армия, флот и ВВС, которые достались Россиянии от Советского Союза, смотрятся как тяжелые доспехи исполина, напяленные на истощенного дистрофика.

Изрядная часть генералитета «бело-сине-красной» страны, читатель, стала органической частью россиянской «элиты», насквозь криминальной и продажной. Они превратили остатки Вооруженных сил страны в трофей, в объект для грабежа и наживы. Этот процесс очевиден и американцам. Они готовят общественность к тому, что неуправляемые русские войска когда-нибудь придется разоружать и брать под американский контроль.

4 октября 2002 года американский журнал Wall Street Journal выступил с резкой редакционной статьей, посвященной военному упадку России. Он поведал, что когда-то могущественная Красная Армия в последнее десятилетие разлагается. Кризис, которым охвачена армия – солдаты, едящие траву, взлетно-посадочные полосы аэродромов, непригодные к эксплуатации ввиду повреждений, нехватка горючего для военных машин и ужасающие условия работы многих солдат и офицеров – детально задокументирован. Но нехватка ресурсов для армии – еще полбеды. Куда более страшен процесс утраты профессионализма в военной среде и потеря контроля за армией.

Не лучше смотрят на перспективы российских Вооруженных сил и аналитики из Карнеги-корпорации:

«…Военные не могут выполнить предъявляемые к ним требования. Они неспособны выполнять традиционные функции, которые имеют существенное значение для обеспечения безопасности страны – контроля воздушного пространства, противовоздушной обороны, защиты территории страны от вторжения извне, пограничного контроля и поддержания внутренней сплоченности вооруженных сил. В соответствии со стандартными условиями планирования… оценки их возможностей защиты от возможной угрозы со стороны НАТО или Китая, российские военные ресурсы представляются недостаточными. Единственное исключение составят сдерживание угрозы благодаря возможности ответного ядерного удара. Тем не менее, имеющиеся в распоряжении России возможности ядерного сдерживания и угрозы непропорционально уязвимы, так как они подвержены риску упреждающего удара со стороны США.

Поэтому правительство РФ внедряет программы быстрого реагирования, которые гарантируют возможность достаточно разрушительного ответного удара… Такое распределение ответных ресурсов небезопасно по своей природе. Кроме того, эффективность российской оборонной политики в изрядной степени подрывается недостаточностью ее финансирования. Таким образом, в связи с необходимостью крайней экономии средств, даже поддержание функции ядерного сдерживания становится все более сложной и трудной задачей…»