Третий прыжок с кульбитом и портфелем

Краснота на лице Бронштейна приняла багровый оттенок.

— Но это же черти что… Ни в какие рамки… Полная дичь. Бред какой-то!

— Видимо, вы не обладаете полнотой информации, — вздохнул Коля. — Так бывает.

— А вы обладаете? — ядовитый сарказм сочился из Бронштейна.

— У нас есть полное видео происшествия.

— Что за чушь? — подскочил безымянный юрисконсульт. — Видеонаблюдение в кабинете директора не предусмотрено!

— Ошибочное заявление, — Коля развел руками. — И камер там было две. В зале суда желающие смогут в этом убедиться.

Тем временем Артем Трубилин, нажав кнопочку, небрежно крутанул на середину стола свой телефон. Оппоненты моментально заткнулись, уставившись в экран. После некоторой паузы их прорвало:

— Откуда у вас эта запись? Почему так мало? Почему нет звука? Это монтаж! И вообще, какое вам дело до каких-то там певичек?

Коля поднял руку:

— Господа, вам показали трейлер будущего фильма.

— Еще и фильм будет?! — поразился Бронштейн. — Ну вы, блин, даете…

Беседа начала развиваться не по задуманному им сценарию. Бывший депутат Государственной Думы был уверен в аксиоме: сила солому ломит, а кто силен да богат, тому хорошо воевать. Все верно, однако Уваров оказался не прост, и сумел собрание удивить.

— Поясню сюжет, — вздохнул Коля. — Молодой начальник ночного клуба, под надуманным предлогом, лишает двух сотрудниц зарплаты. На этом он не останавливается, и заявляет о решимости лишить юных дев еще и невинности. Причем, немедленно.

— Что вы мелете? — пробормотал Бронштейн. — Голые слова. Шантаж и фальшивка!

Коля бросил взгляд на Артема Трубилина, и тот выложил на стол прозрачный файлик:

— Прошу ознакомиться с проектом искового заявления в суд.

— Так-так, — просмотрев текст, безымянный юрист невольно скопировал Колину присказку. — В приложениях значатся показания свидетелей. Где они?

— Свидетели в больнице, как и девушки. Медицинские справки мы представим в суде.

— Показания свидетелей, — уточнил юрист.

Артем Трубилин запустил на своем телефоне очередное видео. Теперь оно шло со звуком, но слышно было плохо.

— Ничего не понимаю… — допив воду, Бронштейн налил еще.

Официантов поблизости не наблюдалось. Полная пустота, как будто столик располагался на необитаемом острове посреди океана — ни Робинзона с виноградом, ни Пятницы с человеческим мясом. Даже завалящих закусок гостям не выставили, ограничились лишь минеральной водой двух видов, как положено на бедненькой пресс-конференции. Но Бронштейну, кажется, было все равно, наливал себе болезный без разбора.

— Я поясню, — вежливо сказал Уваров. — В кабинете директора присутствовали трое гостей. Молодые бизнесмены, любители хорового пения.

— Любители пения?! — искренне удивился юрист.

— Очень приличные люди, — кивнул Коля. — Цветоводы и флористы. Кроме того, меценаты, конечно. Они были шокированы происходящим, и высказали Цеймаху свой протест. Однако Вениамин вызвал охрану, и приступил к злодейским замыслам. Используя служебное положение, Цеймах набросился на подчиненных девушек. Но свершиться насилию не позволили работники ЧОП «Стена», которые случайно проходили мимо. Отважные молодые люди вступились за избитых девочек и гостей Цеймаха, после чего отправили их в больницу.

— Но все было не так! — сдавленно воскликнул Бронштейн.

— А как? — хищно прищурился Коля.

Бывший депутат Государственной думы смешался:

— Да Вениамин в жизни пальцем никого не тронул! Наоборот, это его поколотили девки. Венечка замечательный мальчик, тихий, послушный. Вместо сына у меня, на этих руках вырос…

У Бронштейна, показавшего «эти руки», заблестели глаза, на что Коля ностальгически произнес:

— Ах, как я вас понимаю… Вы не поверите, но помню Анечку с первого класса. Как сейчас стоит перед глазами эта верста голенастая — вот с такими бантами, в белом фартучке-переднике и гольфиках… Чудо чудное, она тогда уже была выше всех. И вдруг черт меня дернул тронуть ее за рыжую косичку. Потом еле убежал от дылды конопатой… Хм… — скомкав окончание фразы, Коля закашлялся. — В смысле, гладил по головке, а девочка хотела бегать. А когда выросла, как мощно она гасила мяч в прыжке над сеткой! Настоящая фурия.

Артем Трубилин взглянул на Колю дикими глазами, и тот заткнулся.

— Да у вашей Ани правый хук не хуже! — придворный адвокат скривил тонкие губы. — Две челюсти вдребезги. И три сотрясения мозга. Хотя какие там мозги… Профессиональная охрана, называется. Нет, с этим надо что-то делать.

— Делать что-то придется, — Колин голос налился сталью. — Это не монтаж и не шантаж. По вашему требованию представим акт фототехнической экспертизы. Поймите, я не отмороженный Дон Кихот, чтобы воевать с ветряными мельницами. Но свинье в огороде одна честь: полено. Вениамин совершил большую ошибку, когда поднял руку на мою дочь.

— Так вот оно что! — тихо ахнул придворный юрист.

Переваривая информацию, Бронштейн молчал, его снова обуяла жажда.

— … Каков грех, такова будет расплата. Он нанес мне личное оскорбление, и понесет за это наказание.