Третий рай

Через несколько минут пытки он смог сосредоточиться и посмотреть на свою спутницу - она то как переносит эту чертову верховую езду? Оказалось, что Лина грызет какую-то соломинку, сосредоточенно глядя вперед. Соломинку эту, Саня помнил, девушка грызла и на шагу - получалось, что она даже не заметила мучительного изменения движения. Вот теперь она закусила травинку и стала похожа на мечтательного мальчишку, а вторую руку небрежно уперла в бедро. Саня разъярился - он вот-вот расшибет своем мужское достоинство в лепешку, а она жует траву и еще руки в бока упирает!!

Лина словно почувствовала его негодующий и возмущенный взгляд, повернулась и равнодушно спросила.

- Мне, конечно, все равно, но тебе что, яйца не дороги? Посмотри на меня внимательно и делай так же...нормальный конь тебя бы уже давно из седла вышиб. Внимательно смотри, дурень, внимательно. Одни такт встаешь на стременах, я же тебе говорила - один шаг двумя ногами лошади ты должен простоять в седле, тогда тебе будет легко и просто. Смотри на меня... если еще можешь...

Тут Саша заметил, что да, действительно, она не просто сидит в расслабленной позе, а привстает и садиться. Он попробовал - и ничего у него не получилось. Идущий мерной рысью мускуловик вышибал его в воздух, он терял стремя и тут же шмякался о седло, чтобы сразу вновь взлететь.

- Поймай стремя, позорище - донеслось до него, как в тумане - Говорю раз - стоишь на стременах, говорю два - садишься. И больше ни о чем не думаешь... понял?

Саня в ответ только яростно лязгнул, удивляясь, как его не очень здоровые зубы еще не раскрошились, и тут же услышал - раз!

Через некоторое время он понял, что от него хотят, и, действительно, стало легче. Верховая езда, оказывается, была похожа на утреннею гимнастику советских времен под аккомпанемент пианиста Родионова. Сели - встали.

Через несколько минут Саня имел все основания гордиться собой - он привставал на стременах, как заправский конник, он подобрал поводья и смог отдышаться. Правда, мышцы на внутренней части бедер сначала потеряли всякую чувствительность, потом словно окаменели и стали ныть - но зато он ехал! Ехал на лошади рысью, можно сказать, первый раз в жизни! Ему бы промолчать, но удержаться от хвастовства было выше сил.

- Я ж тебе говорил, красотка, что умею ездить. Это я просто немного подзабыл.

Лина только презрительно фыркнула.

Впереди уже показался глухой забор, в который два дня назад упирался лбом Саня, и ворота, возле которых стояли человек десять в камуфляже и с автоматами. Они внимательно и хмуро посмотрели на всадников, но не сказали ни слова, и тяжелые железные ворота, погромыхивая, разъехались в стороны.

Лина больше ничего не говорила - она покосилась на Саню, потом тяжело вздохнула.

- У этих мускуловиков нет программы остановки после потери веса в седле. Это значит, что если ты вылетишь, он уйдет дальше и потом тебе придется долго и муторно за ним бежать.

- А что, не догадались?

Возмутился Саня. Бегать по грязи за здоровенной машиной ему совсем не улыбалось... потом, секунду поразмыслив, он решил, что все не так уж и плохо - ему всего-то надо грохнуться на землю с двухметровой высоты, а пока девка будет ловить ускакавшего вперед робота, тихо-благородно растворится среди стволов.

- Зато мы догадались о другом. - произнесла Лина, показывая уродливое оружие с четырьмя толстыми стволами. - Если ты упадешь, то сразу получишь пару шоковых пуль. И никуда убежать не сможешь. Ясно?

Последнее слово хлестнуло его, как бичом - уж что-что, а давить на психику здесь умел, кажется, каждый. Саня яростно засопел, сдерживая себя, потом кивнул, подумав одновременно. " Да хрен вам на все рыло, тебе особенно, точилка ракообразная... все равно уйду..."

- На галопе сожми ногами седло изо всей дури, сколько ее там у тебя есть, сожми и держи, вцепись руками в гриву. Я машине включаю программу ведомого, так что управлять тебе не придется. Твоя задача - держаться в седле, и все.

Саня хотел было спросить, как это она могла включить что-то, находясь на расстоянии, но не успел - девчонка пригнулась к холке и оба коня рванули....

От дороги у Сани остались весьма смутные воспоминания - лес по обочине слился в одну сплошную полосу, равномерное покачивание седла то и дело сбивалось не какие- то прыжки. Санек обоими пятернями вцеплялся в жесткие космы и каким-то чудом оставался на хребте разогнавшегося робота. Лина сидела на своей машине, пригнувшись к холке, и иногда через шум рвущегося в ушах ветра доносился ее ведьминский визг. Из- под ритмично работающих копыт машины в лицо Сани летели грязные комья, и он мечтал только об одном - чтобы чертова девка сбросила скорость хоть немного, падать на таком аллюре с двухметровой высоты он как-то не решался.

Он увидел, как Лина повернула к нему разрумянившееся, искаженное каким-то шальным азартом лицо и кричала, протягивая руку перед собой. Проследив за указующим движением, Саня с непонятной радостью разглядел отчаянно прыгающий на ухабах, пестрый от грязи внедорожник.