Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Уже в 1937 году наблюдались серьезные проблемы с набором на работу. Юридические факультеты немецких институтов, выпускники которых составляли значительную часть будущих государственных служащих, серьезно сократились в размерах с 1933 года, когда студенты стали идти на более модные направления, такие как медицина. С другой стороны, бюрократизация нацистской Германии — термин, фактически использовавшийся в 1936 году Имперским статистическим управлением, — привела к 20-процентному росту занятости в федеральных, земельных и районных администрациях с 1933 по 1939 год. Однако высокооплачиваемые административные посты в партии и ее дочерних организациях еще не появились. В 1938 году наблюдалась серьезная нехватка персонала в государственных управлениях на всех уровнях. Вместе с тем только летом 1939 года были хотя бы частично отменены сокращения зарплат, установленные программой жесткой экономии Брюнинга во время Депрессии. Министр внутренних дел Вильгельм Фрик рисовал катастрофическую картину хронической задолженности государственных служащих и предсказывал, что государственная служба вскоре окажется неспособна выполнять свои функции. Однако партия и ее лидеры, постоянно демонстрировавшие свое презрение к государственному аппарату и его сотрудникам, винить в резком упадке престижа и уважения государственной службы могли только себя[1093].

Учитывая эти процессы, неудивительно, что в сентябре 1937 года озабоченный госслужащий граф Фриц-Дитлоф фон дер Шуленберг, состоявший в нацистской партии с 1932 года, выступил с отчаянным заявлением о происходивших событиях. Он привлек внимание министров к Имперскому закону о государственной службе, в котором она называлась одним из столпов государства. Без нее, отмечал он, не удалось бы должным образом реализовать Четырехлетний план. Однако ее эффективной работе мешал резкий упадок, вызванный постоянными политическими и расовыми чистками, а безудержный рост численности партии и государственных институтов привел к хаосу конкурирующих юрисдикций, который делал надлежащее управление практически невозможным. Он продолжал: «Несмотря на то что она [госслужба] имеет на своем счету значительные достижения за период после прихода к власти, ее публично осмеивают, называя «бюрократией», общество и сам Вождь порицают ее как чуждую народу и нелояльную, при этом никто не готов официально осудить такое пренебрежение к социальному институту, от которого зависит функционирование государства. Госслужащие, особенно на руководящих постах, подвергаются нападениям на своей работе, что по факту является нападением на само государство… В результате такого отношения государственные служащие чувствуют себя обесчещенными, лишенными достоинства и доведенными до грани отчаяния. Приход новых кадров практически прекратился… Статус госслужащего снизился практически до уровня пролетариата… А в бизнесе предлагаются во много раз большие зарплаты…»[1094].

Среди старших госслужащих, таких как Шуленберг, разочарование в связи с разрушением высоких надежд, которые они питали в 1933 году, было практически осязаемым. Ситуация, о которой он говорил, была даже хуже, чем во времена Веймара. Давняя и уважаемая традиция государственной службы уничтожалась[1095].