Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Сверхурочное время, которое обычно оплачивалось с коэффициентом 1,4, было единственным реальным способом увеличить доход для большинства рабочих, поскольку упразднение профсоюзов лишило их роли в официальном процессе определения зарплат. Работать сверхурочно или нет, решал каждый отдельный сотрудник. Результатом этого стало быстрое раздробление рабочих, поскольку каждый боролся со своими товарищами за увеличение зарплаты и повышение производительности. К повышению производительности вела не рационализация, а простая дополнительная работа: великим периодом рационализации и механизации была середина 1920-х годов. Эти тенденции продолжились во многих отраслях и в Третьем рейхе, но намного медленней[1172]. И конечно, переработки, которые в легкой промышленности воспринимались государством и его агентствами с недовольством, исключительно приветствовались в военнопромышленном комплексе. Не в последнюю очередь это было связано с лихорадочной гонкой перевооружения, которая вела не только к проблемам с поставкой сырья, но и ко все более серьезной нехватке квалифицированных рабочих. В первые годы Третьего рейха правительство стремилось направить рабочие руки в сельское хозяйство, где такая нехватка была очевидной, особенно через службу труда и трудовые лагеря того или иного рода. Законы, принятые 15 мая 1934 года и 26 февраля 1935 года, требовали от рабочих иметь рабочие книжки со сведениями об их обучении, квалификации и занятости, которые хранились на биржах труда, чтобы к ним можно было обращаться, когда правительству требовались рабочие на новые места. Если рабочий хотел отправиться за границу на выходные, он должен был получить разрешение с биржи труда. Работодатели могли оставлять в книжках критические замечания, что затрудняло сотрудникам получение работы в будущем. По мере ускорения гонки перевооружения правительство начало использовать рабочие книжки для направления рабочих рук в военные отрасли. 22 июня 1938 года Геринг издал Закон об обязательной службе, разрешавший президенту Имперского института биржи труда и страхования по безработице призывать рабочих на временной основе для участия в отдельных проектах, на которых не хватало людей. В феврале 1939 года эти полномочия были расширены и стали позволять призыв на неограниченный срок. Вскоре более миллиона рабочих было призвано на военные заводы, строительство оборонительных сооружений, таких как, например, Западная стена, более известная под названием «Линия Зигфрида», представлявшая собой обширную систему укреплений для защиты западных границ Германии, и в другие проекты, считавшиеся необходимыми для грядущей войны. Только 300 000 из них были призваны на долгосрочной основе, но один миллион все равно составлял серьезную часть рабочей силы страны, которая к тому моменту насчитывала 23 миллиона рабочих[1173].

Такие меры не только лишали рабочих возможности менять работу, переходить на более высокооплачиваемые места или переезжать в другие регионы. Они часто помещали людей в условия, в которых те не могли нормально существовать. Например, в феврале 1939 года социал-демократические наблюдатели отмечали, что среди рабочих, силой снятых с их мест в Саксонии для работы над укреплениями рядом с Триером на другой стороне Германии, был 59-летний бухгалтер, который никогда в руках не держал кирки или лопаты, и другие совершенно неподходящие люди. Принудительный труд использовался в качестве наказания. «Любой, кто позволит себе неосторожное слово, отправляется туда, а нехватка рабочих рук означает, что он не будет арестован». Рабочие на текстильных производствах подвергались обязательному медицинскому осмотру для определения, подходят ли они для физического труда на укреплениях. Говорили, что люди, отказывавшиеся ехать, брались под арест и доставлялись на новое место под тюремной охраной, где их назначали на самые изнурительные работы. Направляясь в Берлин на поезде, один наблюдатель был удивлен, когда: «В Дуйсбурге в поезд забралась группа примерно из 80 человек. Они громко переговаривались, были бедно одеты, некоторые были прямо в рабочей одежде, а весь багаж в основном состоял из бедняцкого саквояжа времен Третьего рейха — коробки из-под стирального порошка. В моем купе сел руководитель поездки вместе с несколькими женщинами и девушками. Вскоре стало понятно, что это бывшие рабочие ткацких фабрик из-под Крефельда и Рейдта, которых переселяли в Бранденбург. Мужчины должны были работать на строительстве дорог, а женщины — на новой фабрике. Люди заходили в наше купе один за другим, чтобы получить свои 2 рейхсмарки за поездку от руководителя. Вскоре некоторые из них были уже пьяными, они потратили свои деньги в вагоне-ресторане на пиво»[1174].

Журналисту объяснили, что такие группы перевозили на поездах в новые места каждую неделю. Женатые мужчины имели право посещать свои семьи четыре раза в год.