Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Что любопытно, нацисты обращали мало внимания на женский гомосексуализм. В Германии, как и в большинстве других европейских стран, он не был вне закона и никак не упоминался в Уголовном кодексе. Тем не менее лесбиянки в нацистской Германии все равно могли быть арестованы и направлены в концентрационные лагеря, если они переступали черту в глазах властей. В суде такие дела рассматривались в рамках статьи 176 Уголовного кодекса, которая запрещала сексуальную эксплуатацию подчиненных их начальниками в организациях вроде Гитлерюгенда и Союза немецких девушек. Кроме того, учитывая их нетрадиционный образ жизни и частый отказ выполнять то, что режим считал главным и естественным обязательством женщин перед расой, а именно — рожать детей, лесбиянки в некоторых случаях попадали под определение асоциальных элементов. Выход замуж за «голубого» мужчину в качестве прикрытия (для обоих партнеров), ставший распространенной практикой в этих кругах после 1933 года, не обязательно мог помочь, поскольку тот факт, что такие пары редко имели детей, привлекал враждебное внимание властей. Лесбийские клубы и бары были закрыты полицией в 1933 году, и было очевидно, что шансов на их возрождение не было. Вместе с тем в целом нельзя было говорить о систематических гонениях лесбиянок, как это было в случае с гомосексуалистами. Лесбийские общества продолжали функционировать, особенно в крупных городах вроде Берлина, хотя и за закрытыми дверями. Учитывая мнение нацистов о женщинах как о пассивной и подчиненной части общества, однополые связи среди них не рассматривались как опасная угроза[1259].

Напротив, мужской гомосексуализм вызывал серьезную озабоченность, и не только со стороны одержимого Генриха Гиммлера. В публикациях СС иногда проскальзывали его идеи о необходимости «искоренить извращенцев в целях сохранения чистоты расы». Однако у них были свои границы. Медицинское и научное сообщество, разумеется, считало гомосексуальность извращением. Однако, как и в случае других отклонений, оно склонялось к различению между принципиально неизлечимыми, которых, по личной оценке Гиммлера, было около 2 % от всех гомосексуалистов, или около 40 000 человек, и остальными, которых можно было вернуть на путь истинный с помощью перевоспитания. Поскольку, по мнению Гиммлера, лучше всего для этих целей подходили концентрационные лагеря, такое перевоспитание непременно состояло из строгих наказаний, которые должны были удерживать людей от дальнейших гомосексуальных связей. Схожей позиции придерживались и суды. И Гиммлеру пришлось оставить решение этого вопроса именно судам, поскольку в 1933 году СС все еще была относительно небольшой организацией, практически полностью скрытой в тени более многочисленной и совершенно другой по устройству СА. Коричневорубашечники под руководством Рёма, чьи гомосексуальные пристрастия были секретом Полишинеля, не предпринимали вообще никаких действий против гомосексуалистов внутри своих рядов. Не только враги Рёма, социал-демократы, но и его соперники внутри самого нацистского движения несколько раз выносили на обсуждение его гомосексуальные наклонности и пристрастия некоторых других лидеров СА, в первую очередь после возвращения Рёма на пост руководителя штурмовиков в начале 1931 года. Однако Гитлер не обращал внимания на такие попытки. По его словам, СА была «не высоконравственным институтом для обучения милых молодых девушек, а бандой свирепых бойцов». Частная жизнь ее лидеров и членов была их личным делом, если только «в серьезной степени не противоречила базовым установкам национал-социализма». А тем временем все, кто пытался критиковать Рёма и его товарищей за их сексуальное поведение, исключались из движения. Однако это не останавливало обсуждение гомосексуализма Рёма, как внутри, так и вне партии. Но пока Гитлер считал шефа СА незаменимым, все это не имело практического эффекта[1260]'.