Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Для сионистов во мраке преследований и дискриминации главным образом в виде бойкота 1 апреля 1933 года и последующего закона о государственной службе виделся луч надежды, поскольку это заставило глубоко разделенных немецких евреев объединиться. Уже в 1932 году ввиду усиления антисемитского террора региональные еврейские ассоциации решили учредить национальную организацию, которая была основана 12 февраля 1933 года. Она занималась практически исключительно опротестованием утверждений о своей связи с тем, что нацисты называли международной кампанией по бойкоту немецких товаров. Только в сентябре 1933 года эта организация вместе с рядом других, включая «Немецких сионистов», учредили объединенную организацию в виде Имперского представительства немецких евреев под председательством берлинского раввина Лео Бека. Ее задачей стала перегруппировка и защита жизни евреев в новой Германии. Ее лидеры настаивали на диалоге с нацистами, возможно, надеясь на заключение конкордата, наподобие того, который Третий рейх заключил с католиками. Они подчеркивали патриотизм многих евреев по отношению к рейху, указывая на их фронтовые заслуги в Первую мировую войну. Евреи были не единственными немцами, которые верили, что насилие, сопровождавшее захват власти, вскоре утихнет, а на его место придет стабильное и организованное государство. Лео Бек даже призывал к подготовке большого досье, иллюстрировавшего еврейский вклад в жизнь Германии.

Однако досье было запрещено еще до его публикации[1309]. Финансовые взыскания, наложенные на немецких евреев, ариизация еврейских компаний и усиление ограничений на экспорт валюты и движимого имущества вели к тому, что немецким евреям становилось все труднее получить прибежище в странах, правительства которых не желали видеть у себя иммигрантов, если те стали бы бременем для системы соцобеспечения. Проблемой было даже найти деньги на выезд из Германии. Дело осложнялось еще и тем, что все большая часть немецких евреев оказывалась вплотную к пенсионному возрасту или старше него. Еврейские иммигранты работоспособного возраста часто получали отказ из-за высокого уровня безработицы, который сохранялся во многих странах в результате Депрессии. Еврейские организации в принимающих странах оказывали всю посильную помощь, предоставляя средства и возможности для работы, оформляя визы и прочие документы, однако их возможности влиять на государственную политику были крайне ограниченны, им также мешал собственный страх разбудить волну антисемитизма у себя дома[1310].

6 июля 1938 году в Эвиане, на французском побережье Женевского озера, собралась конференция по обсуждению феномена усиливавшейся международной миграции, на которой собрались представители тридцати двух стран. На ней была предпринята попытка учредить общепринятые правила, особенно в свете возможного выдворения сотен тысяч разоренных евреев из Польши и Румынии. Однако она старалась не оскорбить чувства Германии во время, когда международные отношения становились все более напряженными. Немецкое правительство не приняло участия в ней, заявив, что еврейские эмигранты являются внутренним делом. Одна делегация за другой давала понять, что их страны не будут либерализовывать свою политику по отношению к беженцами, а, наоборот, скорее ужесточат ее. Британия и европейские государства считали себя в основном транзитными странами, откуда еврейские мигранты быстро переедут за океан. Растущее сопротивление миграции подпитывалось антииммигрантскими настроениями во многих странах, а также заявлениями о «подавлении» со стороны людей «чуждой» культуры[1311].

В то же время, разумеется, ситуация предлагала новые возможности коррумпированным немецким чиновникам, которые часто требовали денег или подарков в обмен на свое согласие поставить важную печать на документы будущих эмигрантов. Искушение обогатиться было тем сильнее, учитывая, что эмигранты практически все свои сбережения оставляли в Германии. Одному еврею, подавшему заявление на оформление эмиграционных документов, после выполнения предварительных формальностей чиновник заявил следующее: «Ну, вы же не забудете обо мне, когда будете эмигрировать, так ведь?» Я спросил его, что ему было нужно, и сообщил, что посмотрю, что можно сделать. Несколько часов спустя я ужинал дома, когда раздался дверной звонок. Там стоял этот чиновник собственной персоной, в униформе, на которую был накинут плащ. Когда я открыл дверь и очень удивился, увидев его там, он заявил, что просто хотел сказать мне, что очень бы хотел получить круглый стол и ковер 2 на 3 метра. И действительно, наши эмиграционные документы были оформлены удивительно быстро»[1312].

Чтобы обойти ограничения на вывоз валюты и другие сложности, гестапо в конечном счете организовало незаконные транспорты для еврейских эмигрантов, фрахтуя суда, ходившие до Палестины по Дунаю через Черное море, и устанавливая немыслимые цены за билеты[1313].

II