Третий рейх. Дни войны. 1939-1945

Подавляющее большинство сельского населения сохраняет крепкую связь с религиозной общиной. Все попытки подорвать их лояльность натолкнулись на холодное неприятие, а кое-где доходило до недовольства и враждебности. В (официально отмененные) праздничные дни Вознесения имел место демонстративный протест против государственного запрета, как со стороны протестантов, так и католиков. Отмена праздника Вознесения в сочетании с запретом на процессии, паломничества и прочего в рабочие дни воспринимается лишь как оправдание постепенного и непрерывного упразднения всех церковных праздников в процессе всеобщего уничтожения христианских общин[1195].

За участие в протестах против отмены праздников в одной лишь Баварии было арестовано около 59 священнослужителей. Такое сопротивление вызывало опасения. Однако ни один антихристианский закон не вызвал такого негодования, как декрет министра образования Баварии Адольфа Вагнера от 23 апреля 1941 г., предписывавший заменить школьные молитвы пением нацистских песен, убрать со стен классов распятия и религиозные изображения. Толпы разгневанных матерей собирались у школ, подчинившихся распоряжению, с требованием вернуть распятия на место. Спустя две недели потрясенный столь мощным сопротивлением людей Вагнер без лишней огласки отозвал свой декрет. «Горячие головы» из числа местных нацистов продолжали упорствовать, вызвав тем самым еще более массовые протесты и манифестации осенью 1941 г. Женщины собрали тысячи подписей под обращением, требовавшим от властей исправить положение. Можно ли поддерживать мужей в борьбе против безбожного большевизма — вопрошали они риторически, — если религию притесняют на родине? Женщин поддерживало пылкое пасторское послание кардинала Фаульхабера, зачитанное с церковных кафедр 17 августа 1941 г. Оппозиция явно не собиралась сдаваться. Униженный Вагнер был вынужден публично отозвать свой приказ, распорядился отпустить на свободу 59 священников, возвратить школам все распятия и дозволил читать молитвы (официально утвержденного образца) на утренних службах. Гитлер вызвал Вагнера после провала и пригрозил, что отправит его в Дахау, если тот совершит еще какую-нибудь глупость[1196].

Успех протестующих послужил доказательством их преданности Вере и одновременно стал результатом непоследовательной политики нацистов. Если бы Вагнер разом принял все необходимые меры, шансы на успех были бы гораздо выше. Гитлер, Геббельс и даже Борман теперь понимали, что решение проблемы придется отложить до окончания войны. Дело в том, что противоборство с церковью служило слишком большим отвлекающим фактором и подрывало единство и боевой дух нации, особенно в связи с осложнившейся обстановкой на фронте. К 1942 г. отчеты о посещаемости протестантских церквей во Франконии вновь свидетельствовали о том, что волнения утихли[1197]. На активистов партии все еще оказывалось давление с целью вынудить их порвать с церковью, но уступали лишь немногие. С другой стороны, ухудшение дел в Германии во время войны не побуждало широкие массы вновь обратиться к религии. Как говорилось в том же отчете, «серьезность сложившегося положения заставила лишь некоторых прихожан, на время отдалившихся от церкви, вернуться к участию в богослужениях. В целом большинство людей настроено апатично... К сожалению, среди молодежи наблюдается определенная склонность считать церковь не заслуживающей внимания»[1198]. Судя по всему, Гитлер имел все основания полагать, что христианство само увянет, если Третий рейх продержится достаточно долго. Нацистское образование и пропаганда изымали молодое поколение из лона церкви.