Третий рейх. Дни войны. 1939-1945

В предыдущие годы день рождения фюрера отмечался как общенациональный праздник. Вспоминать об этом среди берлинских развалин было крайне неприятно, и Гитлер отменил принятые в таких случаях торжества, но его соратники все же собрались в бункере, чтобы его поздравить. Фюрер ненадолго вышел на поверхность и в присутствии представителей армии и СС провел смотр небольшого отряда Гитлерюгенда, построенного в саду Имперской канцелярии. Он похвалил мальчиков, не старше 14 лет, за проявленное ими мужество, потрепал одного по щеке и тут же вновь скрылся под землей. Так выглядело последнее появление Гитлера на публике, зафиксированное на ленту кинохроникеров, тоже в последний раз. В конце апреля большинство уцелевших столпов режима уносили ноги из столицы рейха. Они ехали мимо дымящихся развалин по немногим остававшимся не перерезанными советскими войсками дорогам — кольцо окружения пока что не замкнулось. Среди них были Шпеер, Дёниц, Гиммлер, Кальтенбруннер, Риббентроп, Розенберг и многие имперские министры. Почти всю прислугу Гитлер отправил на самолете в Берхтесгаден. Снарядив колонну грузовиков, Герман Геринг заблаговременно вывез на юг большую часть своей громадной коллекции произведений искусства из расположенного севернее Берлина охотничьего поместья Каринхалле, а затем, попрощавшись с Гитлером, отбыл в Баварию. В бункере остались лишь немногие, в их числе Борман, давний шеф-адъютант Гитлера Юлиус Шауб и высокопоставленные военные — Кейтель и Йодль. Теперь Гитлер решил отвести душу и закатил истерику. Он грозился, что велит повесить своего личного врача доктора Мореля за то, что тот якобы пытался отравить его морфием. 22 апреля 1945 г. фюрер набросился на генералов. Все его предали, кричал он, даже СС. Утратив над собой всякий контроль, Гитлер впервые открыто заявил, что знал о безнадежности их положения. Он останется в бункере и застрелится. Окружающие тщетно пытались его разубедить. Позже приехал Геббельс, на которого Гитлер до этого тоже наорал по телефону, и успокоил его. Они договорились, что министр пропаганды вместе с женой и шестью детьми проведет свои последние дни в бункере. Находившиеся рядом двое адъютантов Гитлера также пожелали остаться. Тем временем Шауб сжег личные документы фюрера и вылетел в Берхтесгаден, чтобы уничтожить все остальные бумаги[1633].

Спустя два дня Шпеер вернулся, чтобы в последний раз переговорить с Гитлером. Его утверждение о том, что он, не сдержавшись, якобы признался фюреру в неповиновении его приказам, было придумано позже. Несмотря на многолетнюю дружбу, до выяснения отношений дело не дошло. Гитлер лишь поинтересовался у министра вооружений, стоит ли ему прислушаться к советам своего окружения покинуть Берлин и отправиться в Берхтесгаден. Ответ Шпеера подтвердил намерения фюрера: он останется в столице рейха и покончит с собой, чтобы не угодить в лапы к русским. Его давняя подруга Ева Браун, прибывшая в бункер несколькими неделями ранее, умрет вместе с ним. А тела обоих кремируют, чтобы враги не сумели их осквернить. После восьмичасовой беседы Шпеер вновь улетел — на этот раз навсегда[1634]. Узнав об участи Муссолини и его подруги Клары Петаччи, Гитлер еще сильнее укрепился в своем решении не выезжать из Берлина. 27 апреля 1945 г. неподалеку от озера Комо партизаны задержали колонну немецкой бронетехники, в которой также находились итальянские фашисты. Колонна направлялась к северной границе страны. Вооруженное подразделение под командованием партизана-коммуниста полковника Валерио, получившего в 30-е годы пять лет тюрьмы за антифашистскую деятельность, поставило Муссолини и Петаччи к стенке и расстреляла их из автоматов, свершив «народное правосудие». После казни еще пятнадцати других пленников в небольшом городке Донго отряд Валерио доставил тела Муссолини и Петаччи в Милан, где их повесили на площади Лорето. Собралась огромная толпа, которая оскверняла трупы всеми возможными способами: люди плевали и мочились на них, выкрикивая оскорбления. Затем тела Муссолини, Петаччи и некоторых других фашистов повесили вверх ногами на показ на перекрытиях бензоколонки[1635]. Это и определило последнее решение Гитлера свести счеты с жизнью: покончить с собой, выстрелив из пистолета в голову.