Третий рейх. Дни войны. 1939-1945

Огромное количество людей привыкло жить лишь одним днем. Они предаются всем доступным удовольствиям. Последнюю бутылку вина, которую берегли на случай победы, затишья между бомбежками или возвращения с фронта сына или мужа, выпивают по самому нелепому поводу. Люди привыкают к мысли о самоубийстве. Повсюду большим спросом пользуются яды, пистолеты и другие средства суицида. Несомненно, наиболее распространенным явлением сейчас стали самоубийства от отчаяния в ожидании неизбежной катастрофы[1656].

Ранее в том же месяце пастор берлинской церкви Памяти кайзера Вильгельма решил прочесть проповедь о греховности суицида. Но его словам не вняли. В столице официальная статистика отметила в марте 1945 г. 238 самоубийств, затем резкий скачок до 3881 случая в следующем месяце и в мае спад до 977 случаев. Обычные горожане были растеряны, впадали в отчаяние, не видели никаких перспектив после падения Третьего рейха. В обнаруженных полицией предсмертных записках причинами самоубийств люди называли «текущую ситуацию» и «страх перед нашествием русских» без дальнейших разъяснений. Как обмолвился один из них, после краха империи «жизнь утратила смысл». Кроме того, отсутствие перспектив заставляло многих сначала убивать своих детей, а затем кончать с собой[1657].

Смертность от суицида возросла почти повсеместно, в т.ч. в областях, где исконно большим влиянием пользовалось католичество, однако там, вероятно, подобное явление объяснялось наплывом беженцев из протестантских районов, где табу на самоубийство не было столь строгим. В частности, в Верхней Баварии в апреле и мае 1945 г. было совершено 421 самоубийство, тогда как в предыдущие годы в том же месяце их насчитывалось не более 3-5. Но подобные всплески не шли ни в какое сравнение со статистикой регионов, оккупированных советскими войсками, в т.ч. Берлина. В районе Фридрихсхайн учащиеся средней школы рассказывали, что в тот день, когда пришли русские, с собой покончили более сотни человек. «Благо, нету газа, — добавила одна школьница, — иначе перетравилось бы еще больше народу. Возможно, и мы тоже»[1658]. В Померании, в деревне Шифельбейн, один пастор рассказывал, что после прибытия Красной Армии «целые семьи верующих сводили счеты с жизнью: топились, вешались, резали вены, сжигали себя в домах». По сообщениям, появление советских войск вызвало массовые самоубийства в городах Померании: 500 человек покончили с собой в Тшчанке, 700 — в Деммине. В похоронной книге городка Тетеров, где до 1946 г. проживало около 10 000 человек, в начале мая 1945 г. отмечено 120 самоубийств. Несомненно, главной причиной суицида все же стали массовые изнасилования, которые устраивали советские солдаты. В Тетерове после подобных инцидентов из чувства стыда и поруганной чести отцы семейств убивали жен и детей, зачастую с согласия самих женщин, а затем кончали с собой. По сообщениям, в Судетской области «целые семьи надевали лучшие воскресные наряды, а потом вешались и травились»[1659].