Третий рейх: символы злодейства. История нацизма в Германии. 1933-1945

Намекая на Гитлера, Пехель говорил о Наполеоне, сравнивая, что говорил о нем его страстный поклонник Ницше, и скептически настроенный швейцарский историк Буркхардт. Ницше, говорил Пехель, «хвалил Наполеона, как гения власти, господина, презиравшего все христианские добродетели. Безразличие Наполеона к человеческим жертвам, по мнению Ницше, говорило о «благородстве». Великая цель, к которой стремился Наполеон, – это объединение Европы».

Рисуя Ницше вдохновителем нацизма, Пехель напомнил читателям, что был и другой Ницше, говоривший, например, такие вещи: «Когда я пытаюсь представить себе человека, противного всем моим инстинктам, я всегда представляю себе немца». «В глубине души я презираю все немецкое» Или: «Признак лучших людей нашей нации – это стремление перестать быть немцем» Или: «Не хочу, чтобы меня смешивали с теми, кто верит во все это расовое надувательство».

В другой статье он писал: «Мания величия есть одно из опаснейших заболеваний разума» – и добавил: «Самые знаменитые немцы снова и снова с безжалостным сарказмом пытались привлечь внимание к этой опасности. Но они так и не смогли пробить броню приятно баюкающей легенды. Никогда пропасть между совестливыми критиками и большинством нации не была шире, чем в последние годы перед войной [1914–1918 годов], когда легенда о кайзере и славной и непобедимой немецкой нации подкреплялась реющими знаменами, пением фанфар и громом барабанов. В ранце каждого немца лежала лакейская ливрея».

Пехель нашел отважных соратников, печатавших косвенные разоблачения гитлеровского режима в его газете.

В апреле 1942 года Пехель был арестован и отправлен в концентрационный лагерь Заксенхаузен. В его карточке было написано: «Не должен выйти из лагеря живым». Сын Пехеля, армейский офицер, несколько раз пытался добиться освобождения отца, но тщетно. Весной 1945 года ему удалось под каким-то предлогом добиться аудиенции у всемогущего и зловещего обергруппенфюрера СС Мюллера, распоряжавшегося жизнью и смертью узников концлагерей. Когда Пехель попросил освободить отца, нацистский босс злобно ответил, что тот не раскаялся и остался врагом Третьего рейха и поэтому никогда не будет освобожден. Молодой Пехель сказал: «Будем откровенны, Мюллер. Третий рейх обречен. Через три недели русские будут в Берлине. Настанут трудные времена, и вам наверняка не помешает лишняя пара марок». Мюллер пообещал разобраться. На следующее утро Рудольфа Пехеля освободили. Мюллер, вероятно, был убит русским снарядом при попытке бежать из Берлина.

Йохену Клепперу, изгнанному из общественной литературной жизни, запретили публиковаться за то, что он отказался развестись с женой-еврейкой. Клеппер с отчаянием смотрел на то, что творилось в его одичавшем отечестве. Он, сын пастора, заполнял свой дневник отрывками из Ветхого и Нового Заветов и был уверен, что Третий рейх закончит свое существование катастрофой. Вот лишь несколько выписок из его дневника, опубликованного после войны.

«10 июня 1933 года. Я живу словно в изгнании.

21 августа 1933 года. Очень трудно ненавидеть нацию, которую раньше – и это естественно – очень любил.

26 ноября 1937 года. Они гордятся тем, что исключили тридцать тысяч евреев из культурной жизни Германии, и говорят нам, как сегодня счастливы немецкие писатели.

12 февраля 1938 года. Содрогаешься при виде высокомерия этой несчастной нации.

14 марта 1938 года. Это империя великой деятельности. Но какая невыносимая спесь.

16 марта 1938 года (после аншлюса Австрии) 70 миллионов немцев наконец одолели 950 тысяч евреев.

17 августа 1938 года. Строительство вавилонской башни и искоренение евреев. Очень страшно.

23 ноября 1938 года. Эсэсовцы, этот «орден национал-социализма», ненавидят евреев до такой степени, что требуют организации гетто, ношения желтых звезд и даже истребления преступного еврейства огнем и мечом.

20 марта 1939 года (после оккупации Праги). Невозможно представить себе меру ненависти к Германии.

2 сентября 1940 года. Еще одно разделение умов: одни в восторге оттого, что Германия будет снабжаться продовольствием, поступающим из оккупированных стран; другие опасаются за будущее этих народов.

20 декабря 1941 года. Мы слышали о массовых убийствах евреев на Востоке.

18 августа 1942 года. Все больше и больше депортаций. Семьи разлучают насильственно».

Из писателей-антифашистов Клеппер часто встречался с Рейнгольдом Шнайдером, который сказал ему, что «у нас нет больше отечества» и что «таким людям, как мы, будет только лучше, если о них перестанут говорить». Клеппер приводит следующие слова из книги Шнайдера о Португалии: «Трагедия пророков и их стран состоит в том, что те, кто любит больше других, вернее видят катастрофу. Самые самоотверженные чувствуют, что все катится вниз, в то время как бунтующая толпа думает, что она поднимается вверх».