Третий Рим: Россия или США?

Почти сразу приводится цитата Г.Зюганова: «Я убежденный приверженец идеалам людского братства и социальной справедливости, гуманизма. Ничего лучшего человечество не придумало.» Анализ книги начат с того, чего в ней нет: «Такой подход оправдывается внешним перекрашиванием коммунизма.

В этой книге нет марксизма. На первых 60 ее страницах лишь очень внимательный читатель обратит внимание на имя Маркса (среди прочих мыслителей) или заметит глухие упоминания о классах. Небольшие главки “Капитализм” (с.60-65) и “Социализм” (с.65-68) откровенно вставные: концепция автора построена и повторена до них, многократно разъяснена после них. Эти главки из книги можно изъять без всякого ущерба для основного (связного и цельного текста).

В этой книге нет социал-демократии. Трудно понять, чем порождены слухи о социал-демократической эволюции коммунизма. Но только не книгами Зюганова: слова “демократия”, “либерализм” он употребляет как ругательства, об “общечеловеческих ценностях” пишет именно так, в презрительных кавычках. «…»

Коммунизм - без марксизма? Да, это противоречит стереотипам - но лишь внешне. Ибо коммунизм - лишь крайняя, выродившаяся форма хилиастской ереси: построения царства Божия на земле. В предельном случае царствие строится не только без, но и против Бога. Ересь органически перерастает в безбожие: псевдомессианский запал сохраняется, но возможности покаяния уже нет.»

Это в целом правильная оценка, поскольку В.Сендерев принимает в рассчет лишь ссылки Зюганова на Гумилева, Савицкого, Трубецкого, Данилевского. Как известно, эти авторы - представители евразийства и державности под лозунгом «Россия - третий Рим.» Данилевскому В.Сендеров приписывает особое положение среди российских мыслителей: «Православие в иерархии ценностей Данилевского занимает подчиненное “служебное” место по отношению к нации и государству.»

Но в этом В.Сендеров глубоко ошибается. Для многих, считающих себя православными, это - нормальное мировосприятие, оно исторически устойчиво, а извращением православия считается противоположная точка зрения: нация и государство занимают подчиненное “служебное” место по отношению к православию. Данилевский же Сендеровым выделен среди остальных теоретиков евразийства потому, что, во-первых, тот не понимал подлинной роли еврейства в истории и, во-вторых, как это видно из его произведений, не читал Коран и потому не мог осознать скрытого до времени и пока не реализованного потенциала коранического учения.

Известно два взаимно дополняющих друг друга исторических анекдота. Один о каком-то из первых из Ротшильдов. Когда, желая ему польстить, его назвали “королем евереев” он возразил: “Нет, я - еврей королей.” По сути же на содержательно высказанное: Вы - король ростовщиков, Ротшильд также содержательно возразил, что он - ростовщик для государей, и как следствие - для государств.

Второй анекдот о Николае I. Когда Бельгия стала самостоятельным государством, то в ней появилась королевская династия. Её основателю, как гласит анекдот, Николай I, написал искренне возмущенное письмо, в котором были такие слова: «Я не понимаю: Вы были офицером моей гвардии… Как Вы могли унизиться до такого.»

И этот взгляд лежал в основе долговременной политики Российской империи. Сергеев-Ценский в одном из своих романов об эпохе Николая I приводит следующую историю: В Париже шла оперетка, название которой порочило Екатерину II. Николай, узнав об этой постановке, прислал к русскому посланнику фельдсвязь с повелением в любое время суток добиться аудиенции у короля Франции и потребовать запретить постановку. Дело было в период реставрации Бурбонов (примерно в 1844 г.), курьер застал посланника за карточным столом вместе с королем. Прочитав Высочайшее повеление, посланник тут же между сдачей карт довел требование до Людовика. Тот начал пространно рассуждать на темы о Конституции и свободах, которые были в то время юридически оглашены во Франции… Посланник же в ответ на эти рассуждения сказал, что в письме есть еще приписка Николая I: «Если постановка оперетки будет продолжаться, то я пришлю миллион зрителей в серых шинелях и они ее освищут…» Постановка была тихо запрещена и никакого скандала в прессе не было…

То есть с точки зрения Ротшильдов и их хозяев концепция «Россия - третий Рим» - концепция обслуживающая глобальную библейскую концепцию на региональном уровне. С точки зрения династии Романовых, для которой официальное православие - всего лишь идеология имперской власти, сама библейская концепция, во всем ее множестве модификаций, - также одна из идеологий, обслуживающая концепцию глобальной значимости «Россия - третий Рим». Спустя 60 лет после анекдота о зрителях в серых шинелях, Ротшильды и команда профинансировали другую пьесу, но уже на российской сцене (революцию 1905-07 гг)., в которой часть серых шинелей уже освистывала самонадеянную монархию Романовых, внося ясность о соотношении доктрин Второзакония-Исаии и третьеримского владычества.