Третий секрет

Валендреа поднимался по лестнице к Сикстинской капелле, думая, что престол почти у него в руках. Ему может помешать только кардинал из Кении, пытающийся продолжать неудачную политику папы-самоубийцы. Если бы это зависело от Валендреа и было бы осуществимо за один день, то тело Климента немедленно убрали бы из собора Святого Петра и отправили обратно в Германию. Может быть, это удалось бы проделать на основании собственного завещания Климента — его текст был опубликован неделю назад, — где он сам просил, чтобы его похоронили в Бамберге. Это можно было бы представить как исполнение церковью последней воли своего умершего понтифика, и такая мера наверняка встретила бы всеобщее одобрение. А главное — священное место оказалось бы избавленным от останков человека, проявившего недостойное малодушие.

Он продолжал думать о случившемся за завтраком. Наконец-то все усилия Амбрози, потраченные им в течение последних лет, начали приносить плоды! Это Паоло предложил установить подслушивающие устройства. Сначала Валендреа опасался, что их могут обнаружить, но Амбрози оказался прав. Надо его наградить. Валендреа пожалел, что не взял его на конклав, но Амбрози остался снаружи с приказанием убрать за время избрания Папы все магнитофоны и жучки. Лучшего времени для этого не придумать — Курия бездействовала, и всеобщее внимание приковано к Сикстинской капелле.

Он взошел на узкую мраморную лестницу. На ступенях его ждал Нгови.

— Судный день, Маурис, — сказал Валендреа, поравнявшись с ним на верхней ступеньке.

— Можно и так сказать.

До ближайшего кардинала было около пятидесяти футов, а за Валендреа по ступеням никто не шел. Большинство участников конклава уже были в капелле. Он ждал до последнего, прежде чем войти.

— Честное слово, я не буду скучать без этих ваших загадок. Ни без ваших, ни без Климента.

— Меня больше интересуют ответы на эти загадки.

— Желаю успеха в Кении. Смотрите, не перегрейтесь там.

Валендреа направился прочь.

— Вы не выиграете, — сказал Нгови.

Он обернулся. Ему не понравилось самодовольное выражение лица африканца, но он не удержался и спросил:

— Почему?

Нгови не ответил. Он прошел мило Валендреа, слегка задев его, и вошел в капеллу.

* * *

Кардиналы расселись по своим местам. Нгови стоял перед алтарем, на фоне ярких красок «Страшного суда» Микеланджело его фигура почти терялась.

— Я хочу кое-что сказать перед началом голосования.

Все сто тринадцать кардиналов повернулись в сторону Нгови. Валендреа глубоко вдохнул. Он не мог никак вмешаться. Кардинал-камерленго еще не лишился своих полномочий.

— Некоторые из вас считают, что я смогу стать преемником нашего возлюбленного покойного Отца. Как ни лестно ваше доверие, я вынужден отклонить собственную кандидатуру. В случае избрания я откажусь от престола. Имейте это в виду при голосовании.

Нгови сошел с алтаря и занял место среди кардиналов.

Валендреа понял, что никто из сорока трех сторонников Нгови не станет теперь за него голосовать. Они хотели оказаться на стороне победителя. Поскольку их лошадка только что сошла с дистанции, им придется поставить на кого-то другого. Учитывая, что появление третьего кандидата уже маловероятно, Валендреа быстро произвел в уме нужные подсчеты. Ему нужно всего лишь сохранить свои пятьдесят девять голосов и привлечь на свою сторону часть обезглавленного блока Нгови.

Это сделать нетрудно.

Он хотел спросить у Нгови, почему тот так поступил. Его шаг казался абсолютно бессмысленным. Хотя он и отрицал, что стремился стать Папой, кто-то же собрал для африканца сорок три голоса, и Валендреа ни за что в жизни не поверил бы, что это произошло благодаря Святому Духу! Это борьба людей, организованная и проводимая людьми. Очевидно, среди его окружающих есть один или несколько противников, хотя и тайных. Их вожаком вполне мог стать кардинал-архивариус, обладавший и сильным характером, и обширными познаниями.

Валендреа надеялся, что отказ Нгови от борьбы не свидетельствует о его силе. В ближайшие годы ему потребуются верные и преданные сторонники, а всем несогласным придется преподать хороший урок. За этим проследит Амбрози. Все должны понимать, что за неправильный выбор придется отвечать. Но надо отдать должное сидевшему напротив африканцу.

«Вы не выиграете».

Не тут-то было. По сути дела, Нгови просто сам отдал ему папство. Впрочем, какая разница? Победа есть победа.

Голосование заняло один час. После неожиданного заявления Нгови всем не терпелось поскорее закончить конклав.

Валендреа не стал записывать голоса, он просто мысленно прибавлял один голос каждый раз, когда звучало его имя. Когда набралось семьдесят шесть, он перестал слушать. Только когда кардиналы-счетчики объявили его победителем с результатом в сто два голоса, он снова обратил внимание на происходящее на алтаре.