Третий сын

– Кому четырнадцать, кому и пятнадцать, но нужно учитывать, нас там не вышиванию учили, и когда поступали, знали, на что шли. Да и вообще, больше девяноста процентов с родословными, хоть книгу по ним пиши. А потому таких, кого с детства к чему-то подобному не готовили, было не так и много, однако одно дело слушать про подобное, и совсем другое – оказаться в такой ситуации.

– Ужас! Но при чём здесь кресло?! – выплеснула эмоции она.

– Дело в свете, который не контролирую почти. Меня уже колотит от вспышек образов, следующих за каждым провалом в невесомость. Вот, даже уже руки начали дрожать немного. Потому лучше постою, – постарался я пояснить ситуацию со своими претензиями.

– Ну, тут скорее моя вина. Не подумал. Присаживайся на стул, вон его уже принесли. Не скоро ты ещё приспособишься к новым своим возможностям. Давай уже свой эскиз, подумаю, что можно будет сделать, – вмешался в наш разговор Лучезар Агафонович.

– Он слегка помят, – решил я уточнить, доставая бумажный свёрток из корзины.

Собственно, он и использовался как обёртка. В него было упаковано ещё несколько шаров, полученных в попытках создания опалесцирующего, из ожерелья. Выглядели они не менее удивительно: огненно-оранжевый, насыщенно-синий, молочно-жемчужный… А один так совсем как из ртути. На ощупь твёрдый, а на вид – будто его поверхность дрожит.

– Это тоже алмазы? – задал вопрос Светланин дядя, а она сама, заинтересовавшись, вылезла из кресла.

– Да, я их как раз в эскиз и завернул.

– Можно взглянуть?

Потом добавил, видя, что я протягиваю листок бумаги: «И на камни тоже».

– И мне, вон тот оранжевенький? – тут же присоседилась Света.

Тот, который она просила, катнул по столу, остальные постарался аккуратно пододвинуть к её дяде. Правда, как-то уж нервно девушка его схватила, будто боялась обжечься. Ещё страннее было то, что шарик в её ладонях слабо засветился, а на её лице расплылось такое довольство, будто у кошки, сожравшей втихаря у хозяев сметану. А вот Лучезар Агафонович, наоборот, взбледнул, даже от краткого касания.

– И вот это будут выпускать в промышленных масштабах? – решил уточнить он после этого с испугом во взгляде.

– Нет, конечно! Главное создание технологии. Пока же только математические модели появились, и то потому, что мне эти шарики самому удалось собирать, для их проверки. По оборудованию пока ещё совсем глухо, говорю же, не основное направление, – ответил я максимально подробно.

– Выходит, создал их ты? – задал он вопрос и внимательно уставился на меня.

В ответ только тяжело вздохнул. Что в лоб, что по лбу. Вот зачем только перед этим пояснял? Дались им эти побрякушки! Хотя за последние слова меня большинство жителей Земли бы удавили. Стоимость даже просто таких крупных алмазов, несмотря на экзотическую огранку, велика. Не говоря про столь редкие расцветки. Но ведь они явно не бедствуют! Тут взгляд упал на его племянницу. Стало ясно, в этот раз она без боя не сдастся! Раз шансов без смертоубийства на возвращение собственности, хоть и стоящей много, но для меня особой ценности не представлявшей, нет, то…

– Свет, в общем, это подарок.

После моих слов она буквально вылетела из кресла. А вот я, разиня, понять её намерения не смог! Да чтоб тебя!

Хлоп.

* * *

– Извини… – проговорила Светлана, всем своим видом демонстрируя раскаяние, однако выходило это плохо, и было видно плещущее через край довольство.

Что мне с твоего извини! Чтоб тебя!

– Да ладно, понимаю. Спасибо, что поддержала и не дала со стула упасть, – сказал я в ответ вовсе не то, что подумал.

– Ну, знаете! Молодой человек, предупреждать надо! – вскликнул её дядя.

– Так не предугадаешь такое! – не менее эмоционально ответил я ему.

Сами посудите, ну откуда мне было знать, что Светлана полезет целоваться ни с того ни с сего. Обычный же подарок. Да и не бедствуют они, чтобы во внимание стоимость принимать. Это мне локти кусать стоит, ведь мог загнать. Но зная свою натуру, в жизни такого делать бы не стал. И без красивого камушка остался бы, и деньги в очередное дело вогнал… А так хоть кого-то порадовал.

– Ты про что? – неожиданно спросил Светин дядя у меня.

– Ну, это… Про поцелуй, – неуверенно пояснил, наконец, понимая, что речь шла о другом.

– Я про ожерелье! Да и какой это поцелуй, так, в щёку… – высказался скептически он о моих страданиях.

При этом чему-то своему рассмеявшись. Светлана же покраснела и стала взглядом убивать своего дядю, что его ещё больше развеселило.

– А что с ним не так? – спросил я у него уже про свою незаконченную поделку.

– Да у меня чуть сердце не остановилось от такого. Вон как в пот бросило! – эмоционально высказался он про свои ощущения, вытирая с лица кружевным платочком следы произошедшего.

На всякий случай взял в руки обсуждаемый предмет, повертел его, но ничего такого не заметил. А вот внимательному взгляду, с каким меня Лучезар Агафонович разглядывал, подивился.

– Да вроде ничего такого. Может, у вас здоровье пошаливает, а ожерелье ни при чём? – решил я на всякий случай уточнить.