Трэвис

— Чашу с асаи. Но обязательно исключите клубнику. У меня на нее аллергия, — она опустила солнцезащитные очки «Шанель», глядя на меня поверх черепаховой оправы. — В прошлый раз, кажется, Вы пропустили одну. Я потом чувствовала зуд.

Звучит как личная проблема, скорее всего, не связанная с клубникой, но я не сказала этого.

Она обвиняюще посмотрела на меня, как будто я намеренно подбросила клубнику в середину ее чаши с асаи, чтобы испортить ее безупречную кожу некрасивой сыпью. Моя улыбка натянулась, пока я старалась удержать ее.

— Мне так жаль, — мило сказала я. — Я дважды, нет, трижды проверю, чтобы в Вашем заказе или рядом с ним не было клубники.

— Хорошо, — сказала она и отвернулась, когда Гейдж тряхнул своими идеальными темными волосами, пот струился по нему, когда он бежал к сетке, чтобы пожать руку своему партнеру. Он выиграл. Конечно, он выиграл.

Он был лучшим.

Я вздохнула, отвернулась и начала собирать ингредиенты для двух заказов. Слышала, как девушки оживленно перешептывались между собой, и по интонациям поняла, что они сплетничают. Я не пыталась подслушать. Мне было все равно, о чем они говорят. В этом клубе было еще сотня таких же, как они. Богатые, озабоченные сопляки, которые считали, что те, кто здесь работает, ценны только тем, что могут удовлетворить любое их требование.

А вот в Гейдже Бьюкенене все было по-другому. Он был другим. Он был не только великолепным. Он был идеальным. Лучшим. Он был добрым. У него были безупречные манеры, его улыбка была искренней. Он смотрел всем в глаза, когда они с ним разговаривали, и ни с кем не говорил свысока. Даже со мной, приезжей, работающей в баре со смузи. Я знала о нем не так уж много — кроме того, что он был членом эксклюзивного гольф- и теннисного клуба, где я работала летом, — но этого было достаточно.

Я поставила смузи и чашу с асаи без клубники перед девушками, добавила заказы в их счета и начала вытирать стойку, которую только что использовала, когда брюнетка сказала:

— Это лето будет потрясающим. Особенно с тех пор, как Гейдж стал холостяком.

Вот это я хотела услышать. Мое сердце затрепетало. Холост. Я медленно провела тряпкой по столешнице, навострив уши, чтобы прислушаться. Гейдж был холост. Хм. Я приостановилась в своей уборке. Даже, если он заметил меня, не похоже, что мы с ним можем быть чем-то долгосрочным — я была всего лишь проездом в этом озерном городке — но что плохого в летней интрижке? Что плохого в том, чтобы найти счастье — пусть даже временное — с великолепным добрым одиноким мужчиной?

Ничего, вот что.

Работа в дороге не всегда способствовала интрижкам. Или, может быть, это было мое душевное состояние. В любом случае, это был долгий, сухой период.

— Я слышала, что Трэвис тоже внезапно стал одиноким.

Фу, Гейдж. Продолжай говорить о Гейдже.

— Правда? — практически вздохнула другая девушка. — Я думала, что он навсегда снят с рынка.

— Нет, я не знаю, что случилось, но ходят слухи, что кто-то изменил.

Другая девушка нелепо фыркнула.

— Нам не нужно гадать, кто изменил. Фиби боготворит его, даже, если он и упал на десять позиций в социальном плане, когда проиграл Пелион.

— Ага. Очевидно, Фиби уехала из города, чтобы навестить свою сестру во Флориде. Думаю, что она полностью разбита и находится там, чтобы прийти в себя. По крайней мере, она вернется с убийственным загаром.

— Мегс! Челси! — позвала девушка в крошечном черном бикини, подняв руку и дико махая тем двоим у моей стойки.

Они ухмыльнулись и помахали в ответ, блондинка по имени Мегс пробормотала себе под нос:

— Боже, какая же она сука. И она набрала, по меньшей мере, двадцать фунтов с прошлого лета, — после небольшого хихиканья она позвала: — Эй, милая! Посмотри на себя! Ты выглядишь потрясающе, куколка. Сейчас приду.

Боже, как же мне не нравились такие девушки, которые вызывали у меня сильную неприязнь к другим девушкам. Они собрали свои вещи, встали и направились к своей «подруге».

Я вздохнула, повернулась обратно к рабочему месту и взяла блендер, который только что использовала. Отнесла его к маленькой раковине в конце стойки.

— Воды, пожалуйста.

Я обернулась, и мой взгляд упал на темноволосого мужчину, который только что сел, его голова была повернута, глаза устремлены куда-то вдаль, а пальцы щелкали в воздухе.

Пальцы...

...щелкали в воздухе.

На меня.

Чтобы принести ему воды.

Я тихонько зарычала под нос, нацепила на лицо улыбку и направилась в его сторону.

Боже, этот клуб был полон очаровашек.

— Чем могу служить, сэр?

Видимо, он был не настолько глуп, чтобы не распознать сарказм в моем тоне, потому что отвел взгляд от того, на что смотрел, и знакомые глаза цвета виски встретились с моими.

На мгновение мое замешательство и воздействие этих глаз лишили меня дара речи. Когда я раньше смотрела в эти глаза?

— Шериф Хейл, — сказала я, вспоминая.

— Хейвен из Калифорнии.

— Рада видеть Вас здесь.