Тревоги любви

- Когда увидел, как безнадежно твое положение. Просто уже не смешно наблюдать за тобой больше.

Энтони даже уронил вилку, а брат спокойно обходил стол, накладывая себе еду на тарелку. Энтони думал, что за последние две недели он весьма преуспел: ему достаточно было прикоснуться к Розлинн, чтобы она упала ему в объятия.

- Ты не откажешься объяснить свое замечание?

Джеймс сел напротив него и с едкой ухмылкой обвел глазами:

- Роскошная обстановка. Во сколько она тебе обошлась?

- Перестань, Джеймс! Тот пожал плечами:

- Все очевидно, дорогой мальчик. Я же видел, как она вышла из твоей комнаты как-то утром. Вы ведь там не в прятки играли, правда? А когда вы выходите из спальни, то стараетесь выглядеть как чужие. Столько женщин готовы есть у тебя с ладони - а она что, недосягаема?

- Она не похожа на других женщин. Она необычна.., и дело в том... Я хочу, чтобы она пришла ко мне по собственной воле, а не из-за обстоятельств, когда у нее не было выбора.

- Ты хочешь сказать, что она не хотела идти к тебе? - Энтони нахмурился, чем вызвал смех Джеймса. - А может были неприятности из-за той блондинки? Неужели она что-то унюхала? Ты должен был объяснить ей подоходчивей.

- Советы от тебя - это последнее, что мне нужно, - вскипел Энтони. - У меня своя стратегия в отношениях со своей женой.

- Очень странная стратегия. Свидетелем ее я был: враги - днем, ночью любовники. Я бы не смог вытерпеть подобного. Если женщина не сдается...

- А если не сдается, то что?

И тут в дверях показалась Нетти.

- Извините меня сэр Энтони, но леди Розлинн хотелось бы сказать вам несколько слов.

- Где она?

- В своей комнате, мой господин. Она не очень хорошо себя чувствует, чтобы спуститься.

Энтони недовольно посмотрел на женщину.

- Черт возьми!

- Вы только посмотрите? Он узнал, что его жена больна и вместо того, чтобы беспокоиться, - удивился Джеймс.

- Замолчи, Джеймс, ты же не знаешь, о чем идет речь! Если она больна, то тем, о чем сама молилась. Я заметил это еще утром... - Энтони замолчал, почувствовав, как брат заинтригован. - Черт возьми, она собирается мне сказать, что я буду отцом.

- А.., ну, это же превосходно! - радостно сказал Джеймс, но, заметив хмурый вид Энтони, нерешительно добавил:

- Не так ли?

- Я знаю, это ты придурок! Я хочу ребенка. Я просто не хочу всего, что сопутствует беременности. Джеймс рассмеялся, не понимая:

- Цена отцовства, разве не знаешь? Боже праведный, всего несколько месяцев тебе придется побыть вдалеке от постели леди.

Энтони поднялся, его голос был спокойным и холодным:

- Ну если это продлится несколько месяцев, то, может быть, ты и прав, братец. Но боюсь, с того момента, когда жена объявит мне о своем положении, начинается мое отлучение.

- Что это за идиотская идея? - вскричал Джеймс.

- Это, черт возьми, не моя идея. - Ты имеешь в виду, что единственная причина, из-за которой она пришла к тебе, беременность?

- Да, и никакая другая.

- Не хотел бы говорить тебе об этом, дорогой мальчик, как твой брат и как отважный человек, но твоей жене нужна хорошая порка.

Глава 41

Некрепкий чай и поджаренный хлеб пришлось съесть по настоянию Нетти. Не очень легкий завтрак, но куда лучше горячего шоколада и пирожных, которые Нетти принесла ей до этого. Она подозревала, что забеременела уже неделю, когда задержался ее месячный цикл. И уже три дня она не сомневалась в этом. Ей было очень плохо. Сегодня утром она провела над ночной вазой целый час, ее рвало. Завтра свадьба Френсис, Розлинн должна присутствовать на венчании, но сможет ли...

Похоже, она забеременела в первый же раз, когда они занимались любовью. И все эти сражения с Энтони были уже ни к чему.

Первые спазмы случились, когда они занимались с Энтони любовью. Неожиданно она почувствовала какое-то бурление в своем желудке. Невероятным усилием она заставила себя продолжать, чтобы не оказаться в дурацком положении. И она самоотверженно приходила к нему две последующих ночи, не говоря ему правды. Но она не могла больше тянуть. Сегодня утром она покинула его постель, пока он не проснулся и вошла в свою комнату, лишив их этим утренних занятий любовью. Она должна была сказать ему все, прежде чем он сам поймет, и он должен знать, что она не обращает никакого внимания на их вражду.

Черт побери, как же она ненавидела эту вражду. Энтони был замечательно внимателен последние две недели, по крайней мере в постели. Он так часто занимался с ней любовью, что на другую женщину ему бы просто не хватило сил. Он был целиком ее, а она - его. Каждая их ночь была как будто первой брачной ночью, столько страсти и нежности Энтони отдавал ей. Но вне постели он был совсем другой человек - или холодный, или презрительный, но никогда довольный. И Розлинн понимала: он показывает ей, что честно выполняет ее условия, пока она не забеременеет, - и ничего больше. И теперь все было кончено. Но она не хотела, чтобы все закончилось. Она привязалась к Энтони, но из-за собственного идиотского решения должна была потерять его. Обидно. Две недели пролетели так быстро.

- Ты хотела меня видеть?