Тревожная ночь

6. РАЗГОВОР С КАЛЯГОЙ

Школьников, которые, получив аттестат зрелости, нигде не работали и не учились, в станице Солнечной называли «Мама, дай на кино!».

Коля Перепелкин не пошел по их пути. Он стал работать старшим весовщиком. Но это теперь его не радовало. Он мечтал о том времени, когда уйдет из-под навеса для весов и поднимется по железной лесенке под другой навес — на высоком-высоком мостике, плывущем над полями.

Окончив десятый класс школы станицы Солнечной, Коля подал заявление в колхоз, где написал о том, что его всю жизнь привлекала работа комбайнера, о том, что он обязуется убрать рекордное количество гектаров и просит дать ему комбайн и широкое поле, чтобы было где развернуться.

Но Перепелкину не доверили комбайна.

— Все это очень хорошо, — сказал ему Каляга. — Нам нужны образованные люди. У нас нет пока ни одного тракториста и комбайнера со средним образованием. Даже с семилетним! А счетоводами иногда красноштаны работают…

Перепелкину было приятно, что председатель делится с ним своими трудностями. Еще было ему приятно оттого, что у него есть большое преимущество перед колхозными механизаторами — образование. О председателе подумал: «Заманивает», — и сказал:

— Кто же они, ваши трактористы и комбайнеры? Недоучки?

— Нет! — ответил Каляга, барабаня пальцами по настольному стеклу. — Зачем такие слова о людях, на которых вся работа держится? Только учились они прямо на поле, в работе учились. А вы, молодой человек, знаете, что это значит?

Перепелкин молчал.

Каляга продолжал:

— Вот, для примера, возьмите тракториста Панькова. Он, можно сказать, первый парень во всей станице: и гармонист и частушечник.

— Слыхал, — небрежно сказал Коля. — Хороводы водит. Самодеятельность…

— Других чернить — не значит себя украшать, — оборвал его Каляга. — Панькова у нас называют королем хлебных полей. Это очень сложная штука — знать назубок трактор до последнего винтика, водить машину точно по борозде, да еще с прицепами сеялок. От прицепа до креслица тракториста два десятка шагов. А путь этот не прост. Без знаний, без теории технику освоить, ох, как трудно! Необразованный человек сотни раз ошибается, пока найдет правильное решение. Времена меняются. Соха — это соха. А комбайн — целая фабрика на колесах…

— Вот я и хочу… — прервал Калягу Перепелкин.

— Минуточку! Хотеть мало. Надо еще мочь. Я говорил о практиках, которые не имели теоретической подготовки. А у вас нет никакой практической. Это тоже не годится. Весы — это не комбайн.

— Так что же, может, вы меня заставите подвозить на телеге горючее?

— Заставлять не собираемся, а поработать на подсобных работах придется. К технике приглядитесь, выберите, что больше по душе. И я надеюсь, станете механизатором. А может, и инженером… Слыхали пословицу: «Больше науки — умнее руки»?

Перепелкин поднялся.

— Я подумаю…

— Дело ваше, — сказал Каляга и протянул ему на прощанье руку.

7. КОМБАЙНЕР КУСТОВ ЗНАКОМИТСЯ С КОЛЕЙ ПЕРЕПЕЛКИНЫМ

В страдную пору, в горячие дни уборки, каждая пара рук в большой цене. И вот, минуя Калягу, Перепелкин попал на колхозный ток с бригадой школьников, которые помогали убирать урожай.

Нет, он не просто помогал убирать! Он прямо-таки поражал всех своей изобретательностью и энтузиазмом!

На первом же молодежном собрании Перепелкин взял слово. Он смело критиковал порядки на току: и то плохо и это нехорошо; дескать, и зерноочистки можно улучшить и порядки наладить. Все слушали его со вниманием: ведь это он, Перепелкин, «разоблачил» Красноштана.

Собрание проходило вечером. К молодежи подошли механизаторы и среди них Кузьма Ильич Кустов — знаменитый комбайнер Солнечной.

— Что же это получается? — с запалом говорил Коля. — При движении комбайна поперек Твердовского склона, — при этом он протянул руку в сторону обрыва, — основная масса зерна собирается на одной стороне решета первой очистки, а часть решета остается незагруженной. И вот что мы имеем, товарищи. Мы имеем потери зерна, которое не успевает просеиваться и уходит вместе с половой. Если комбайн идет на подъем, зерно с решета быстро скатывается на заднюю часть решета. Когда же агрегат движется по спуску, перегружается передняя часть решета.

Кустов пододвинулся ближе: вихрастый паренек в клетчатой ковбойке заинтересовал его.

Кто-то из ребят крикнул Перепелкину:

— Говори, говори!

— Что мы, посторонние люди? Мы все будущие механизаторы. И урожай нам дорог.

— Правильно! — выкрикнул Кузьма Ильич.

Он стоял уже в первом ряду, напротив Перепелкина, и глаза их встретились.

— Так вот, — с жаром продолжал Перепелкин, — я, товарищи, много думал, как бы устранить эти потери. Ведь мы учили основы механики. Вот и надо применить знания на деле. У меня есть, товарищи, чертеж приспособления, которое состоит из двух балансов и системы рычагов. Это приспособление автоматически переводит решето в горизонтальное положение при любых кренах комбайна. И никакой Твердовский склон нам будет не страшен.

— Давай сюда твой чертеж! — сказал Кустов, шагнув вперед.

Коля передал чертеж Кустову.