Тревожная Шумава

Этого никто не ожидал. Все застыли, пораженные. Кот молчаливо пощипывал себя за подбородок. «Вот и настало твое время, — подумал Земан. — Чрезвычайное положение. Значит, я теперь совершенно ее не увижу. Выходить с заставы запрещено, хотя Мария рядом, напротив, через улицу. А как быть остальным? Им во сто раз хуже». Он откашлялся и промолвил сдавленным голосом:

— Но почему так, товарищ начальник?

— Я много думал об этом, молодые люди, даже слишком много… Допустим, это действительно был Килиан, который морочил нас и проводил людей через болото. Четырнадцать раз прошел, в пятнадцатый нарвался на патруль. Вспомните, разве в прошлом, в позапрошлом году кто-нибудь кидал здесь гранаты? Вы об этом когда-нибудь слышали? А теперь Килиан готов был их бросить! Контрабандист, который прежде даже стрелять не умел! Кто дал ему автомат и гранаты? До тех пор пока этот король занимался только контрабандой: туда перевозил бумагу для сигарет, а назад переправлял вырученный за нее сахарин, он берег проход для себя… Но для того чтобы переводить через границу по десять — пятнадцать человек, ему нужна целая организация сообщников. Я думаю, что все они знают о проходе. Поэтому я назначаю дозор к болоту!

Нелегко было Коту произнести эту речь. Он увидел, как помрачнели лица пограничников. Громадка порывистым взмахом метлы отшвырнул в угол кучу осколков стекла. Кот повернулся спиной к собравшимся. Пограничникам показалось, что он сгорбился сильнее, чем прежде. Подняв с земли небольшую жестяную банку из-под паштета, начальник заставы вытащил из кобуры служебный пистолет, резким движением подбросил банку вверх и в мгновение ока на лету прострелил ее. Но на этот раз обошлось без возгласов восхищения. В помещение вошел Марженка. Он только что вернулся из наряда и, как обычно, разыскивал Громадку.

— Товарищ начальник, для меня письма не было?

Громадка собирал прострелянные гильзы. Он слегка повернул голову.

— Не было, — мрачно сказал он. — Так и сдохнем здесь, помяни мое слово.

Вечером приехал командир роты Бурда. В канцелярии стоял полумрак, электричества не было. При слабом освещении керосиновой лампы Кот молча перевязывал своего Блеска.

Бурда привез печальную новость: убит пограничник из соседней роты. Случилось это так: при попытке перейти границу пограничник задержал неизвестного мужчину и его любовницу. В канцелярии погранзаставы обыскал неизвестного: безрезультатно. Буквально на несколько секунд вышел из канцелярии за своей женой, чтобы она обыскала любовницу. В эти считанные мгновения задержанная сумела вытащить спрятанный в ее одежде пистолет и передать его своему уже обысканному другу. У женщины ничего не нашли… А по пути к месту заключения в безлюдном месте задержанный выстрелил в пограничника и ранил его. Раненый пограничник защищался, и тогда перебежчики добили его камнями, чтобы не поднимать лишнего шума стрельбой. Убийц искали повсюду, но безрезультатно.

После этого известия показалось, что сумрак в помещении еще больше сгустился. Пограничники разговаривали все тише и неохотнее. Им, молодым парням, вовсе не хотелось лежать в придорожной канаве с раздробленной головой. Смерть подстерегала их со всех сторон, и это более всего удручало. Впечатление усугублялось тем, что многие из пограничников знали убитого.

Земан с Марженкой собирались в первый дозор к болоту. Когда они ушли, Бурда спросил у Кота:

— Что думаешь делать дальше, Вацлав?

— Вы обещали мне пополнение, — произнес Кот вместо ответа.

Бурда поднес раскрытую ладонь почти к глазам начальника заставы: смотри, ничего нет!

— Мы же направили к тебе Земана.

— Мало. У меня самый тяжелый участок. Я знаю, что и другим нелегко, особенно теперь, но мне тяжелее всех. Мне нужны люди. Люди! Посуди сам, что могут сделать семнадцать человек на этом огромном, трудном участке? Ничего! Я могу их изматывать, гонять до изнеможения, и все это лишь ради того, чтобы хоть чуть-чуть прикрыть границу. Так что, дашь?

— У меня нет ни одного свободного человека, — ответил Бурда. — И скоро не жди. Понадобится еще некоторое время… нужно подготовить кадры.

— Еще год, — отозвался Громадка.

— Возможно, и год. Может быть, меньше, может, больше. Я не пророк.

— Люди измотаны, — продолжал Громадка.

— Я знаю. Но этот год особый.

Кот больше не вмешивался в разговор. Он понял, что его ожидает и какими будут дальнейшие дни и месяцы.

На минуту начальником овладела какая-то, казалось, непреодолимая усталость. Он опустил голову. Страшно захотелось спать. Бурда заметил это и встал.

Они расстались не очень довольные друг другом, перебросившись на прощание несколькими словами.

Командир роты отъехал на своей старенькой машине. Временами, укачиваемый ездой, он забывался в полудремоте, откинув голову на вытертую спинку сиденья машины. «Мы все измотаны, — думал он. — А этот кордебалет только еще начинается. Кот хорошо это понимает. Мы устали, потому что борьба далеко еще не окончена, люди снова стреляют и воюют…»