Тревожные галсы

Грачев свернул письмо. Но тут же вновь развернул его и в конце прочел:

«Я очень буду рада, если ты хотя бы на день приедешь в Ленинград. Я очень хочу тебя видеть. Только, пожалуйста, не говори об этом маме. Она станет волноваться».

«Я очень хочу тебя видеть...» — повторил про себя Грачев. Каким теплом повеяло от этих строк! Ему так и хотелось крикнуть: «Я люблю тебя, Ира, я, конечно же, приеду к тебе! Но он лишь горько усмехнулся: когда приедет, если снова «Бодрый» уходит в дальний поход? А просить Склярова отпустить его на два-три дня бесполезно, скажет: «А что вам, товарищ Грачев, делать в Ленинграде? Ведь ваша мать живет на Кубани?» Петр вздохнул: да, спросит, а объяснить цель своей поездки он не сможет. Ира ему не жена, а невеста...

Грачев спрятал письмо.

«Серебряковым я о нем не скажу», — решил он.

Но стоило ему сойти на причал, как комбриг капитан первого ранга Серебряков, отец Иры, подозвал его. Улыбнулся, поздоровался с Петром за руку.

— Ну, как жизнь? Чего не заходишь к нам? Надежда Федотовна в субботу тебя ждала, даже блины приготовила.

Грачев сказал, что был занят.

— Тебе привет от Иры, — продолжал Серебряков, — Вчера письмо прислала. После экзаменов у нее практика. И туристскую путевку предложили в Норвегию. Пишет, не знает, как быть. А мы с Надеждой Федотовной так решили: пусть сама выбирает. Вот скажи, кто у тебя друг?

— Кесарев. Самый близкий...

— Разве ты не желаешь, чтобы в жизни у него не было срывов, чтобы его любила жена... Ну, понимаешь? Ира вовсе не друг мне, а дочь. Родная моя плоть и кровь. В ней мое сердце: то, чему научил ее, она должна пронести всю жизнь и передать своим детям. А ты что, перестал ей писать? — неожиданно спросил Серебряков.

Грачев покраснел, неловко потупил глаза.

— Я люблю Иру... Я... — Он запнулся, подыскивая нужные слова, но так и не нашел их. Серебряков ласково тронул его за плечо.

— Это ты ей скажи. Я не стану возражать, если она... Ты же знаешь, я к тебе давно привык. Человек ты честный, прямой, море и корабль тебе не в тягость. А это тоже счастье. Пусть маленькое, но твое счастье. Скажу тебе по совести — на море я человеком стал. Отними его у меня, и я не жилец. Да, да — не жилец.

«А съездить бы к Ире надо», — вздохнул Грачев, сидя в каюте на стуле, он задумчиво курил. Тут его и застал Скляров. По лицу командира было видно, что он чем-то озабочен. И Петр не ошибся. Скляров, пристально глядя на него и, покуривая сигарету, заговорил о том, что на рассвете «Бдительный» уходит в море на обеспечение подводных лодок. А старшина команды радистов в отпуске. Надо отправить на противолодочный корабль старшину команды мичмана Крылова.

— Где он? — Скляров загасил окурок. — Крылову убыть на «Бдительный» к двадцати двум часам.

— Товарищ командир, у Крылова сегодня жена именинница. Как же, а? Может, пошлем Гончара?

— Я это знаю. Но... — Скляров развел руками. — Служба, сами понимаете. Гончар еще молод. А поход будет нелегким: на море семь баллов, резкий ветер. Вы, кажется, собирались к мичману на день рождения? Вот и хорошо, поздравьте его супругу и с ним на корабль...

Петр загасил папиросу, встал, прошелся по крохотной каюте. В иллюминатор был виден клочок рыжей сопки, возвышавшейся неподалеку от бухты. Там, на сопке, живет Игорь Крылов. «Танюша очень просила быть, — говорил мичман, приглашая его на день рождения. — Вы уж, пожалуйста...»

Грачев взял с вешалки фуражку. Но тут вспомнил, о Кесареве. Направился к нему, но в каюте его не оказалось.

«Сошел на берег», — сказал Грачеву дежурный офицер.

Петр обрадовался: «Что ж, поговорю с ним дома...»

Дверь ему открыла Наташа. Видно, недавно она пришла из школы, потому что в руках держала какие-то книги. Улыбнулась мягко, как улыбаются близким людям.

— Что, небось за Сергеем?

— Мне надо с ним поговорить, вот и пришел. Ты извини, но откладывать я больше не могу.

Светло-розовое лицо ее вмиг стало серым.

— Так ведь он на корабле. — Голос у нее дрогнул. — Значит, его нет? Тогда я знаю, где он. Знаю! У Веры. Он там, да?

Петр ласково взял ее за руку.

— Не волнуйся, Наташа. Не надо. Сергей, видно, пошел на соседний корабль, он давно собирался к ребятам. Ну?

Она смахнула со щеки слезинки, посерьезнела.

— Это я так... Прости... Ты уже уходишь?

— Да, мне надо еще зайти в магазин, а потом к мичману Крылову...

На корабле у трапа Грачева встретил старпом.

— Где ваш Крылов? — спросил он, хмуря брови. — Время бежит...

— Я вызвал его, вот-вот придет.

Не успел Грачев выпить чаю, как пришел Крылов. Робко постучался в дверь и, мягко ступая, вошел в каюту.

— По вашему приказанию... — начал было докладывать, но командир боевой части прервал его:

— Прибыли, значит? А я-то жду вас... — Грачев, уловив на лице мичмана досаду, развел руками: — Служба... Я не смог посидеть у вас, торопился на корабль, вы уж извините...