Тревожные сны царской свиты

Грачев заметил, что этот звонок был для него полной неожиданностью. Мне ничего не оставалось, как развести руками. Власть не только отрывается от общества, это изъян любой власти, он почти стереотипен. Власть отвыкает от чисто человеческих проявлений. Власть продолжает жить не по законам общества, а по нормам власти, где всякий шаг рядом стоящего или восседающего во властном кресле, никак не предполагает искренности или бескорыстия, а неизменно нацелен на эгоистический политический интерес. Грачев тотчас согласился со мной. "После нашего телефонного разговора, сказал он, - я спросил себя: что бы это значило?" А когда я ему ответил: "Ничего, мне понравилось, как вы переиграли оппонентов, я и позвонил", Грачев хрипловато хохотнул в ответ, и я понял: он мне не верит. Уж больно мы разошлись в оценке событий более десяти месяцев назад, когда началась чеченская операция. Тогда, по словам Грачева, критики действий российской армии попадали в разряд не просто противников армии, а людей, откровенно не любящих свой народ. Я, конечно же, оказался в их числе. Российское телевидение устами популярной ведущей Светланы Сорокиной определило начало чеченских событий как национальную трагедию. Немилость ко мне президента в те несколько дней достигла высшей точки. Молва о том, что президент высказался за мое отстранение, распространилась мгновенно. Об этом на своей пресс-конференции сообщил Сергей Ковалев - уполномоченный по правам человека. Он рассказал о своей встрече с Ельциным. Ковалев осуждал решение своего патрона по поводу введения войск в Чечню. Во время этого разговора президент раздраженно заметил, что принял решение отправить Попцова в отставку с поста председателя ВГТРК. Он, мол, Попцов, излагает неправильно обе точки зрения. Здесь необходим маленький экскурс в прошлое, необходим, чтобы понять, как на любом переломе строй единомышленников раскалывался по принципу не правоты и неправоты, а выгодности своего присутствия в коридорах власти.

ПАВЕЛ ГРАЧЕВ С БЛИЗКОГО РАССТОЯНИЯ

Встречи председателя государственной телерадиокомпании с властью отчасти повседневность, но только отчасти. Приятных встреч меньше, неприятных больше. Обязательные - случаются чаще. Просто встречи, без выяснения отношений, - реже. Но те и другие дополняют рисунок власти. Встречу с министром обороны можно назвать внезапной. 14 ноября на дворе то потеплеет, то похолодает. Полковник, встречающий меня, выскакивает на улицу. Накануне мы созвонились с Грачевым и уточнили время - 13 часов.

Начало чеченских событий имело разные оценки. Грачев на Совете безопасности, как свидетельствуют участники заседания, никак не был инициатором начала операции, более того, высказывал опасения по поводу ее недостаточной подготовленности. Возобладал приказ, и операция началась. И с этого момента Грачеву пришлось жить по законам другой правды, правды военных действий. Правота "за" и "против" как бы перестала существовать. Военная операция началась, и следовало искать правоту на полях сражений. Правда оппонентов - и правда бесспорная (последствия военного столкновения не просчитаны) - строилась на ситуации "до того". Правда военных тоже была реальностью: убивались, подрывались на минах, расстреливались в упор, воевали не с плохо организованной бандой, а с хорошо обученной и отлично вооруженной, действующей в привычной обстановке мобильной военной силой. И разговор начался с толкования своей правды.

- Вот вы умный человек, - обратился ко мне Грачев, - вы считаете правильно. Когда мы разгромили эти банды, вытеснили их на горный пятачок без бронетехники, без мощной артиллерии, в этот момент наш противник стоял перед выбором: капитулировать или быть уничтоженным полностью. И вдруг команда на прекращение военной операции - разве это не безумие? Басаев это беда, страшная беда. Но вы же не можете не понимать, что Басаев, его выброс в Ставрополье, это не просчет армии. Каждый должен заниматься своим делом. Я уверен, не останови мы "Альфу", террористы были бы уничтожены.