Трезвенное созерцание

А благодать Божия, то есть утешение Святого Духа, когда сходит на человека свыше, от Отца светов, сначала проходит через караул мысли и оттуда, кратко поприветствовав ее, сразу быстрее молнии проходит в сердце. Когда сверкает молния, ее блистание видно среди темных и мрачных туч. Она сверкает очень быстро и непостижимо и кажется тебе неким огненовидным элементом. То же происходит и с благодатью Божией. Когда она является мысли и приветствует ее, мысль чувствует ее явление и приветствие весьма таинственным образом. И снова, когда она двигается и проходит к сердцу, мысль тотчас чувствует то, с какой необъяснимой скоростью сила и действие божественной благодати проходит через владычественное человека до самого сердца. Когда благодать Божия достигнет чистого сердца, оно чувствует ее приход и остановку, потому что в самом сердце произошло то же самое действие, которое произвела благодать и на мысль. И когда благодать Божия снизойдет, приблизится к сердцу и коснется его, тогда тотчас тает его жестокость, как тает воск от огня, и тогда в сердце рождается радостотворная слеза, которая называется радостотворной печалью[188].

Печаль эта утешает сердце, радует душу, возносит ум к Богу, услаждает мысль, чудесным образом озаряет лицо, изгоняет лень, отсекает страсти телесные, умерщвляет страсти душевные, рождает страх Божий и, подобно крепостным стенам, препятствует всякому злу и греху. Ибо доколе живет в сердце человека эта державная печаль, демоны не дерзают откровенно говорить с сердцем, потому что их злоба пожигается ею, как хворост огнем. И как нельзя зажечь мокрый трут, сколько бы человек ни старался, так и демоны не могут опутать сердце греховной сетью, приготовленной ими, потому что к сердцу, исполненному такой печали, ни подойти, ни приблизиться демоны не могут. А если все же приблизятся, движимые своей великой злобой и наглостью или завистью, то ничего не добиваются.

Если эта печаль не покидает сердца человека, то сердце всегда плачет, и человек, обладающий этим сердцем, проливает слезы, которых не вместит его крещальная купель[189]. Имеющий это пусть будет внимателен, чтобы не утратить. Потому что это теряется, лучше же сказать, уходит само, когда не бодрствует мысль и не молится сердце. Поэтому и говорит Господь: Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение[190].

Поистине, душа впадает в великое искушение, когда отсутствует печаль. Потому что тогда человек, сильно искушаемый и обуреваемый отовсюду демоном-ненавистником добра, легко побеждается и получает смертельные раны. Печаль уходит, но как это происходит, никто не знает. Как никто не знает и о том, как проходят дни его жизни. Потерявший печаль знает и понимает только то, что она ушла сама собой. Так и каждый человек знает о том, что прошли его дни, но того, как это случилось, не постигает.

Если печаль уйдет, то пусть человек снова просит ее у Бога. Потому что когда отсутствует печаль, человек лишается неких великих и небесных даров, а душа его становится нищей, подобно нищей вдове. Величину своих прежних утрат при отсутствии печали человек узнаёт и понимает тогда, когда она приходит вновь. Когда же человек пожелает попросить у Бога печаль, которой лишился по причине своей невнимательности, то пусть просит ее посредством истинного смиренномудрия и скромности. Пусть покажет Богу мрачность своего лица, скорбь ума и сердца. Пусть покажет Ему всю скорбь своей души, от которой страдает сердце. И пусть пролиет пред Ним свое моление, оплакивая свою беду. Об этом говорит и пророк Давид: Пролию пред Ним моление мое, печаль мою пред Ним возвещу[191].

Пусть вновь получит человек благодать Божию, обвиняя и осуждая самого себя в том, что она покинула его. Пусть в уме своем пообещает Богу впредь быть внимательным и пусть покажет Ему истинное покаяние. И как в то время, когда печаль присутствует в сердце, утешается не только сердце и душа, но и все душевные и сердечные силы, и даже само тело, так и при отсутствии печали пусть все вместе они припадут к Богу и попросят у Него о печали. Каждый из них пусть выполняет свой долг. Тело пусть злостраждет от труда видимого. Сердце пусть будет сокрушаемо воздыханиями и молитвенным понуждением. Душа пусть оденется в печаль, как невеста одевается в черное, когда становится вдовой[192]. А ум и мысль пусть сопровождают душу до самого Престола Божества. Тогда пусть душа, подобно скромной и печальной деве, с плачем и крайним благоговением сразу припадет к ногам Господа нашего Иисуса Христа — чистого и нетленного Жениха. Пусть она сладко их лобызает, пусть с крайней застенчивостью возьмется за Его пренепорочную и неизреченно прекрасную ризу. И тогда, кротко взирая на Его сладчайший и неизреченный божественный лик, пусть просит Его по-рабски с теплым молением, пусть говорит с великим страхом и трепетом, смешанным и растворенным любовью. Пусть говорит следующее.

Молитва