Три

Расстроившись, я разложила по кровати все свои вещи – трогала их, вспоминала, когда и где купила, когда и где носила или пользовалась ими. Затем включила ноутбук – листала фотографии, пока не погас экран, затем плакала, долго плакала – так хотелось обнять маму, папу, сестру, племянника, друзей, что разрывалось сердце, так хотела ожить, что не о чем ином думать не могла. Набрала номер лучшей подруги – лишь гудки… а когда вырубился смартфон, я снова зарыдала. Так и заснула в окружении вещей. Сон пришел молочно-ватный…

Купи мне спички

Наверно, кто сейчас это читает, думает, что я веду себя неубедительно. Что, по закону жанра из киношек, логично было бы не верить Джейн Доу, подозревая эксперимент правительства и пытаясь бежать… Извините, но когда из «микроволновки» пропадают ложки, то понимаешь, что ты в бреду и этот бред – явь. И еще четко понимаешь – не сбежать, потому что, кроме Ада, бежать душе из Рая некуда.

К одиннадцатому дню пребывания в терминале С я сдала все-все свои вещи, кроме смартфона и зарядки к нему. Ходила я в бирюзовой медицинской форме, висевшей на мне мешком, в белом халате, в отельных тапочках. Краска из-за ежедневной ванны с волос почти сошла, и я стала рыжеватой, косметикой я больше не пользовалась. Многие из пассажиров рейса 3М-321 выглядели как я или около того, друг с другом мы едва разговаривали, ходили как сомнамбулы из отеля в кафетерий, на работу, в кафетерий, на работу, в кафетерий… В свободное время я чаще всего гуляла в магазине «Дьюти фри», ничего не покупая. Сколько у меня набралось купонов, я не интересовалась. Раз купила шоколадку и банку пива. Удовольствия от них вышло ноль, и я перестала тратить купоны. (Подозреваю, что стейк в этом странном Раю тоже походил на резину.) Перестала есть и сэндвичи, но в кафетерии нужно было сидеть час, и я сидела с безразличным лицом, уставившись в окошко – за ним всегда туман и дождик. По родным, друзьям, любимой работе я уже не скучала, правда, почему-то скучала по «Эдиоту». Я даже пожелала вновь его увидеть, но он не возник. Душу согревала одна мечта – быстрей бы покинуть терминал С!

После работы, в одиннадцатый день, я впервые пошла гулять не по «Дьюти фри», а поднялась на этаж выше, где находилась библиотека. Читать книги я, кстати, не любила. Зачем? – столько фильмов, роликов! Зайди в «интернеты» – и тебе всё расскажут, всё покажут, а читать – это слишком долго, времени нет… не было.

На третьем этаже указатель «Библиотека» показывал налево, указатель «Детская зона» направо. Подумав немного, я пошла направо – из интереса. И увидела игровую комнату за стеклом, как в торговых центрах. Там детишки катались с горки в бассейн с мячиками, ползали по лестницам, прыгали на батутах. На скамейке перед игровой комнатой сидела моя соседка с места «10A». И наблюдала за своим резвящимся сыном.

– Здравствуйте, – села я рядом с ней. – Меня зовут Кл… Света. И у меня есть племянник такого же возраста, как ваш сын…

Женщина молчала.

– Я просто хотела узнать: нравится ли вашему сыну здесь. Меня бы это успокоило, если бы нравилось…

Я встала и хотела уйти, когда женщина ответила:

– Ему очень нравится здесь. Но это не мой сын. Леша был таким бесенком, а этот мальчик – ангелок… Мой муж уж и не ходит к… этому ребенку. Говорит – ненастоящий. И я знаю, что ненастоящий, но хожу…

Моего ответа она не ждала, и я ее покинула, ничего не сказав. На сердце стало паршиво, и вместо библиотеки, я поднялась еще на этаж выше – оказалась на крыше. А там! – Эдиот! Сидел на полу и курил! Выглядел он в точности так, как в первый день, только весь вымок под моросящим дождиком.

– А я думала, что испарила тебя навсегда! – радостно сказала я и, так как он странно посмотрел на меня, пояснила: – Ну… в кафетерии тебя нет, нигде тебя не вижу.

– Я туда не хожу. И на работу не хожу. И в отеле не сплю. Живу на этой крыше. Вообще, хулиганю, как могу. Мне уже сказали, что я безнадежен.

– Зачем?

– Вдруг, если не соблюдать их правила, то оживешь? Не думала об этом? Если всё делать им назло? Задумывалась, почему сигареты так дешево здесь стоят? Потому что зависимости здесь нет, радости от сигарет нет, а мерзости во рту – хоть отбавляй. Я и курю-то только затем, что удовольствия не получаю. И это не дает мне позабыть о том, кто я такой.

– Видать, тебе есть ради кого жить…

– Всем есть! Я глупо жил… мечтал о многом, но часто это многое откладывал на потом… Думал – еще куча времени… Ладно, банальщина, не бери в голову.

– Да я точно так же поступала. Правда, не считала, что глупо жила. Просто жила, как получалось.

– Ты была счастлива?

– Вроде да… Не знаю…

– Значит, не была. А я был. Смотри… – поднялся он, отдал мне свои очки и с разбега прыгнул с крыши – туман его отбросил назад, как батут, – и «Эдиот» шмякнулся у моих ног.

– Больно?! – испугалась я.

– Ни капли, – смеялся он, вставая на ноги. – Хочешь попробовать?

– Нет… Страшно как-то… Всегда боялась высоты.