Три Анны

– Проходите, скорее, – и почти втащил гостью в крошечную келью, вся обстановка которой состояла из односпальной тахты, укрытой несвежим пледом, высокой тумбочки с электрическим чайником и крашеного синей краской табурета.

– За мной гонятся.

– Я понял. Не бойтесь.

Одной рукой Сергей отодвинул от стены тахту и освободил оклеенную обоями дверь, почти незаметную на пёстром жёлтом фоне с мелкими цветочками.

– Сидите там, пока не позову.

Глаза паренька, окаймлённые рыжими ресницами, смотрели спокойно и доброжелательно, как на хорошую знакомую. И этот взгляд вселил в неё уверенность: он не продаст и не предаст.

– Спасибо.

Аня шагнула в пустоту кладовки, которую было бы уместнее назвать шкафом, и дверь захлопнулась, оставив её в полной темноте.

– Мне не привыкать сидеть в шкафу, – прошептала сама себе Аня, стараясь успокоиться. Но это была не детская игра, и здесь, в относительной безопасности, её начала колотить нервная дрожь.

…Сегодня Серёга Ковалёв устал до поросячьего визга. Турист шёл и шёл без перерыва. Сергей едва успевал подтаскивать к причалу рафы, байдарки, надувные лодки и провожать восхищённых гостиничной сказкой гостей к вечно недовольной Людмиле, изображавшей Василису Премудрую. Та ещё стукачка. Чуть заметит оплошность – сразу нажалуется хозяевам, и они быстренько найдут на его место другого желающего.

С работой в этих краях было туго, а Серёга считал каждую копейку. А как иначе? Отец поди знай где шатается, уж и позабыть его успели, мать который год без работы, и две сестрёнки-двойняшки Людка и Лидка. Девчонки родились, когда Серёже исполнилось девять лет, и мать сразу же усадила его в няньки. Ох, и досталось же ему – вспоминать тяжко. Близняшки день и ночь орали благим матом, а он метался от одной к другой, меняя пелёнки, тетешкая или поднося к перекошенным в плаче ротикам бутылочку с молочной смесью.

– Вырасту – никогда не женюсь и детей у меня не будет, – с обидой жаловался он своему другу Вальке, который у своей матери как сыр в масле катался.

Но Лидка с Людкой понемногу росли, реветь стали меньше, высвобождая Серёже время для игр во дворе. А когда им стукнуло шесть и они отправились в первый класс, и вовсе наступило блаженное время. К тому времени Сергей превратился во взрослого парня, начинающего задумываться о выборе между электробритвой и безопасными лезвиями.

Когда накануне летних каникул соседка по посёлку – тётка Марина Бочкина – предложила ему работу в гостиничном комплексе, Серёга обомлел от счастья и принялся немедленно планировать на осень покупку нового мобильника. Старенькая «нокия» выглядела совсем неприлично, а на чёрно-белом экране расплывалось радужное пятно, сквозь которое с трудом просматривались СМСки от пацанов и одноклассницы Ирихи Моториной, у которой он постоянно ошивался после школы.

– Всю зарплату стану матери отдавать, а себе оставлю тютелька в тютельку на покупку, – рассудил он, чем вызвал горячее одобрение Иркиных родителей.

– Кормилец растёт. Не упусти жениха-то, такие на дороге не валяются: и умный, и с лица симпатичный, и хозяйственный, – сказала Ирке мать, от души накладывая Серёге рубленного мяса из щей, пахнущих кислой капустой.

Она вообще старалась его подкармливать, видя, какая бедность царит в доме у Ковалёвых. Серёга перешёл в последний класс поселковой одиннадцатилетки и учился хорошо. По математике и физике первый ученик, историчка не нахвалится, русичка его сочинения вслух зачитывает. Обидно, что в ВУЗ ему ходу нет. А как?

Обучение нынче платное, жить в большом городе негде, да и, говорят, чтобы поступить в институт, надо репетитора нанимать за большие деньги. А у них в Загрязье на жизнь бы заколотить копейку, и то счастье.

Спасибо Бочкиной, помогла.

– Работать поедешь на Соколиный остров. Там москвичи богатый туркомплекс отгрохали, закачаешься. Называется «Скатная жемчужина», – сказала ему тётка Марина, зазвав к себе во двор, когда он с Иришкой шёл из школы. – Они парнишку на побегушках ищут. Да хотят, чтоб был сообразительный, культурный, непьющий и честный. А окромя тебя, я таких более не знаю. Петька Рыбин хоть умный, но гонористый.

Валька Петров – увалень, его трактором с места не сдвинешь, а Николай Сидоркин, сам знаешь, глуповат, курит по-чёрному, да и выпить может.

Стоящая рядом Ирка сразу заверещала, что тоже хочет подзаработать на каникулах и боязно ей Серёгу одного отпускать, а ну как его шустрые туристки с панталыку собьют. Но тётка Бочкина на неё цыкнула, чтобы не дурила, и на следующий день, досрочно уйдя на каникулы, Сергей Ковалёв на собственной лодке-плоскодонке переехал на остров.

Первый час он как оглашенный бегал по всему комплексу. Охал, ахал, удивлялся мастерству строителей и хитроумной задумке владельцев пансиона. Не каждому придёт в голову заманить туристов весёлым маскарадом.

Тощая управляющая с мелкой завивкой, взбитой на макушке в воронье гнездо, выдала ему русский костюм, велев никогда не снимать на службе.

– Стирать будешь сам. Сможешь?

Сергей кивнул:

– Конечно, смогу, чего тут хитрого.