Три билета в Париж

– Ты чего, еще не того? – крикнул другой.

– Слышь, ты, или давай раздевайся, или слазь со сцены! – крикнул третий. – Или уж вставь вилку себе в зад или какое другое место.

– Пусть говорит, – заорали четвертый, пятый, шестой. – Прикольно! Валяй дальше, дамочка!

Из-за кулис выскочили две девушки-стриптизерши, бывшие ученицы их школы – их узнала Александра, – и попытались увести Ольгу со сцены. Микрофон ловил их слова:

– Ольга Михайловна! Ольга Михайловна! Пойдемте!

Но Ольга проявила недюжинную силу и откинула девушек в стороны.

– Я еще успею уйти.

Девчонки поднялись на ноги и вознамерились повторить попытку увести Ольгу со сцены.

– Оставьте ее! – заорали из зала.

– Вы, бабы, давайте раздевайтесь. Как фон.

Девушки среагировали быстро, разместились справа и слева от Ольги, заиграла тихая музыка. Стриптизерши медленно танцевали, скидывая одежду. Ольга не танцевала и не скидывала. Она выставляла на продажу свою девственность, по ходу сообщая, что Юля Чугунова из 9-го «А» – двоечница, которая к девятому классу даже грамотно писать не научилась и в школе в этом учебном году не появлялась – продала свою девственность за три тысячи долларов.

– Кто больше?! – заорала Ольга. – Я – грамотная и школу окончила с золотой медалью, а вуз – с красным дипломом!

– Она что, в самом деле?.. – тихо спросил у Александры Витя.

Вместо Александры ответил Вова.

– Ну ты же слышал, что она с красным дипломом и золотой медалью. Когда ей было по мужикам бегать? А у тебя, Саша, как было с оценками?

– Она спортом занималась, – ответил вместо Александры Витя. – Правильно говорю, Саша?

– Предупреждаю, – процедила сквозь зубы Александра. – Я ничего на конкурс не выставлю. И вообще у меня дочь есть.

В зале тем временем начался аукцион. Народ веселился, выкрикивая все новые и новые цифры. Ольга визжала от восторга. Александра думала, не пора ли все-таки стащить ее со сцены и увести из клуба силой. Правда, опять подозревала, что это, скорее всего, не получится. Народ не даст. Официанты носились, как ужаленные, доставляя к столикам горячительные напитки. Девушки на сцене уже разделись, но на них никто не обращал внимания. Их быстро сменили другие девушки.

Ольга орала, чем она лучше Юли Чугуновой из 9-го «А», и пересказывала некоторые проделки учеников из этого самого злосчастного класса, также вспомнила кое-что из достижений 7-го «Б», в который она всегда заходит с дрожью в коленках.

К стоявшему неподалеку от Александры Трушину-старшему, застывшему столбом с вилкой в заднице, подскочил Трушин-младший с горящими глазами. За ним следовали телохранители.

– Папа! Папа! Это она и есть! – завопил Вася. – Делай ставки! Почему ты молчишь?!

Александра решила вмешаться и ехидным тоном напомнила Васе, что его папа оценил Ольгу Михайловну в двадцать долларов, другие же мужчины уже подняли цену до восьми тысяч.

Папа с вилкой в заднице повернулся к Александре и поднял на нее голову.

– Я давал сто, – сказал он.

– Значит, Тучка берет за посреднические услуги восемьдесят? – показательно поразилась Александра. – Не жирно ли?

– Что?! – воскликнул папа и задумался.

Александра в душе позлорадствовала. Она надеялась, что Трушин-старший выместит весь свой гнев на Тучке или по крайней мере перестанет спонсировать школу и Тучка будет кусать локти.

– Девять тысяч, – выкрикнул какой-то мужик.

Ольга послала ему воздушный поцелуй.

– Папа, ну что же ты молчишь?! – заорал Вася ломающимся голоском, правда, его услышали все в клубе. – Это же Ольга Михайловна!

Народ, кроме ставок, выкрикивал вопросы: «Оленька, ты в самом деле в школе преподаешь? Оленька, а что ты преподаешь? У тебя нельзя поучиться?»

Другие граждане высказывали сожаления, что у них, когда они учились в школе, не было таких учителей, которым бы пришло в голову выставить свою девственность на аукционе в ночном клубе.

Из кухни и других закрытых для посетителей помещений клуба в зал подтянулся персонал. Видимо, им сообщили о происходящем.

– Десять! – вдруг рявкнул Трушин-старший.

Ольга посмотрела на него презрительно и объявила, что он и его сыночек в конкурсе не участвуют и им она не даст даже за сто тысяч долларов. Потом Оленька развернулась и показала Трушину-старшему зад (без вилки), после чего опять встала к залу лицом и объявила, что аукцион продолжается с девяти тысяч долларов. Предложение Трушина-старшего не учитывается.

У входа в зал послышалось какое-то шевеление. Расталкивая народ, в зал ворвался Слава Кабан в сопровождении четырех телохранителей и на мгновение застыл на месте. Народ продолжал выкрикивать суммы, не обращая ни на кого внимания. Оленька комментировала и отвечала на вопросы. На сцене раздевалась третья пара девушек. Оленька тоже решила, что ей жарко, и сбросила верх костюмчика, купленного на Звездном рынке. Народ опять зааплодировал.

Слава прорвался к сцене, взлетел на нее, как сокол, и схватил Ольгу за воротник тоненькой блузочки без рукавов, которая надевалась под верх костюма. Послышался треск материи.