Три буквы Б, или Брызги боли Бульдога

После того как на столе появились необходимые чайные принадлежности в виде вместительных кружек с кипятком по числу персон за столом и чайными пакетиками внутри, видавшей виды вазочки с сахаром-рафинадом и традиционного для такого рода учреждений пакета с сушками служебный разговор продолжился.

– Ознакомился с актом я, Михайлыч. Осторожен ты в изложении материала. Никаких зацепок и неожиданных выводов. А я грешным делом думал сегодняшней бессонной ночью, что ты нас все-таки подтолкнешь в нужном направлении, – голос следователя был бесстрастным, но всем было ясно, что его разочарованию нет предела.

– Ты не спеши с выводами, – судмедэксперт знал свое дело достаточно хорошо, чтобы в официальном документе оперировать догадками и предположениями, если они не имели железобетонных оснований, а потому, как всегда, оставлял в своих заключениях свободное пространство для оптимистичного творчества, – смотри вот здесь….

Когда документ положили на стол между всеми участниками действа на ту его часть, которая гарантировала бумажному носителю ключевой информации отсутствие попадания пищевых продуктов, способных повредить его официальный и статусный вид, Владимир Михайлович указательным пальцем правой руки четко указал на фразу «гематомы нанесены на тело жертвы, находящейся в подвешенном и вытянутом вертикально состоянии со связанными ногами, о чем свидетельствует…».

– Я и сам думал, что тело жертвы «отметелили» как грушу, – Степан внимательно следил за логикой разговора и очень старался быть в самом эпицентре рассуждений старших товарищей….

– Старлей! – Игорь Степанович, предвосхищая ненужного изобилия текста молодого и словоохотливого опера, сделал характерный жест рукой, – послушаем «науку»….

– Все ясней ясного, – Владимир Михайлович сделал громкий и хлюпающий глоток, шумно и аппетитно всасывая вместе с горячей жидкостью охлаждающий ее воздух, причмокнул после этого и продолжил, – нужно искать какое-то помещение вроде гаража или производственного цеха, где имеется штанга и лебедка для подвешивания тяжестей.

– Это значительно сузит поиск места преступления, конечно же, но… – голос майора не был подкреплен энтузиазмом, а потому и его младший товарищ также нервно ковырял ногтем указательного пальца левой и свободной от кружки чая руки полированную поверхность стола, издавая не совсем приятный звук.

– Степан, прекрати, пожалуйста, создавать эффект нервозности, – Владимир Михайлович, смеющимися глазами с характерным прищуром, взглянул на старлея и продолжил те свои мысли, которые напрямую не были отражены в акте, так как их статус обычно определяют как тематически-«междустрочный», – есть и еще важные детали по существу….

– Не тяни кота…, – Васильченко почувствовал, что туманность рассеивается и на горизонте появляется твердь.

– Дело в том, что все синяки и ссадины, которые были нанесены жертве прижизненно, так сказать, имеют одну характерную особенность, – судмедэксперт протер рукой по месту на голове, которое по всем видимым причинам вскоре будет освобождена от остаточных волос и превращена в своей ипостаси гладкости в самое настоящее шелковисто-блестящее покрытие с признаками возрастной солидности, – … бедолагу очень искусно истязали.

– Это и младенцу понятно, – майор был готов выразить полное разочарование, когда его товарищ продолжил.

– Другими словами, его бил профессионал. Точнее это был мастер рукопашного боя, возможно, даже специалист именно по восточным единоборствам, типа каратэ или тому подобного. Для такого вывода мне пришлось чуток покорпеть над учебниками по анатомии человека и вспомнить давно утраченные знания. Все удары были нанесены по очень болезненным точкам, а следы от колюще-режущих ран, исключая смертельную в область сфинктера, вообще говорят о нанесении страшных болевых ощущений, не совместимых с нахождением человека в сознании.

– Михалыч, ты говоришь о том, что местного забулдыгу и неудачника зачем-то увезли в какое-то нелюдимое, далекое и оборудованное место, где его «обрабатывал» олимпийский чемпион по восточным единоборствам, выбивая, конечно же, какую-то государственную тайну?! – черный юмор майора был, естественно, связан с его крайней степенью напряжения, что и отразилось на вспотевшей лысине, которую он нервно, раз за разом, протирал белоснежным носовым платком с вышитыми инициалами «И. С.», романтическое происхождение которых еще предстояло выяснить его коллегам.

– Ты можешь язвить, сколько хочешь, но по фактам картина складывается именно такая, исключая, соответственно, колоритный стеб с твоей стороны, – опытный судмедэксперт и не думал обижаться на товарища.