Три буквы Б, или Брызги боли Бульдога

Этот обычный день первого августа мог бы и для майора Васильченко стать заурядным, если бы не первый в его следственной практике, которой было уже более двадцати лет, труп с такими очевидными следами пыток, изощренном способе лишения жизни и полным отсутствием улик и фактов, обличающих преступника. Обычно убийства, расследуемые Игорем Степановичем, раскрывались или по горячим следам, или в течение двух-трех недель. На его памяти слово «глухарь» употреблялось всего пару раз, да и то в те лихие «девяностые», когда страна потеряла в виде более миллиона бандитствующих соотечественников из своего лучшего, как сейчас оценивают, генофонда.

«Реально, эта дамочка из… кажется Магадана, что обнаружила труп и выступила со своим мужем в качестве понятых, должна была что-то видеть. Но, как обычно это бывает в таких случаях, очень боится стать свидетелем в этом деле. Нужно как-то ее разговорить. Но как?! Может напугать лжесвидетельством?! А если совсем закроется?» – мысли вихрем кружились в голове опытного «мента», однако четкого плана пока не было. Зато было полное ощущение того, что это убийство не было из разряда заурядных и раскрываемых.

Так как речи о раскрытии преступления по горячим следам сейчас не было, да и не могло быть, в виду полного отсутствия мотивов и улик. То и торопить Владимира Михайловича, привыкшего в своей практике судмедэксперта все делать добросовестно и основательно (а ключевое слово все-таки «основательно», как в прочем и все на дальнем Дальнем Востоке), следователь сейчас не стал. В данном случае русская поговорка про тихую езду на дальние расстояния была очень даже актуальной, а не банальной, как могло бы показаться непосвященному обывателю.

А потому, сделав очередное внушение Степану Ищенко, бывшему на месте преступления в составе оперативно-следственной бригады, касательно поиска возможных свидетелей из состава туристов, работников или администрации турбазы, майор решил совершить мозговой штурм в одном из местных баров недалеко от дома.

Пивной ресторан «Докер», декорированный на портовскую тематику в стиле традиционных английских пабов, был прекрасным местом для вдумчивых рассуждений в атмосфере, насыщенной одновременно уютом одиночества и радостным комфортом питейного заведения. Здесь майор был, можно сказать, завсегдатаем, а потому на молчаливый взгляд бармена за стойкой лишь кивнул и направился к своему обычному месту у окна.

Не прошло и пары минут, как литровая кружка светлого японского нефильтрованного пива с аппетитной шапкой пены и большое блюдо с отваренными креветками-медведками уже заполнили пространство на столе, призывая немедленно приступить к незамысловатой трапезе. Поблагодарив парня в униформе, знавшего своего постоянного клиента не только по полицейской деятельности, но даже как соседа по двору проживания, Игорь Степанович погрузился в раздумье.

«Завтра, конечно же, мы с Михайлычем покумекаем вместе о том, как выстроить смысловой ряд и нарисуем психологический портрет преступника. Но мне-то тоже нужно внести в общую копилку рассуждений свои заключения. А с ними-то как раз сейчас все обстоит не совсем хорошо. То ли хватка уже не та стала с возрастом, то ли в нашей местности, отродясь, таких заумных преступников не водилось?!

То, что труп на место его обнаружения преступник привез откуда-то еще, понятно и дилетанту. Однако, время обнаружения трупа (около пяти утра) и время смерти (около полночи) говорит о том, что за пять часов на автомашине можно покрыть огромное расстояние, так что обнаружить именно место убийства не представляется возможным. Ведь радиус территории поиска может составлять более трехсот километров, что вовсе не радует с точки зрения обнаружения хоть какой-то подсказки.

С другой стороны, труп скинули на водоразделе пляжа для его скорейшего обнаружения, но именно после того, как преступник покинет его незамеченным. Плюс характерные раны, показывающие, что бедолагу-Брусникина пытали с изуверским изяществом ценителя-садиста. Плюс способ умерщвления – колосажание. Даже не слышал о таком. В «девяностые» старшие товарищи делились впечатлениями о бывших тогда в популярном обиходе утюгах и паяльниках, но вот уподобляться Владу Цепешу и его менталитету темного человека XV века сегодня, когда в тематическом распоряжении находится столько способов на всякий извращенный вкус….

Так, завтра нужно дать задание старлею покопать на этот труп побольше. Что-то может быть вылезет после тщательного взгляда на его бурную молодость. Ведь последние годы этот сторож на автостоянке смог бы перейти дорогу разве что какому-нибудь автолюбителю, который оставил сотню для разогрева его машины утром к приходу хозяина в зимнее время. Или какая-нибудь история с неразделенной любовью? Эти страсти на романтическом поприще вообще самые лютые. Тут статистика зашкаливает ужасами, похлеще голливудских».