Три часа на выяснение истины

Ну, слава богу. Первое дело позади. Кажется, она поняла, что лучше затаиться. А в другой раз надо ей все-таки намекнуть, что ее Василий — большая сволочь. Надо раскрыть ей глаза, чтобы она не ему, а сразу мне приносила сырье. Уж как-нибудь я сумею получить из него золотые патрончики. И не буду ее так беззастенчиво грабить, как этот бандит. Я буду давать деньги за каждый четвертый полученный грамм. Этого ей вполне хватит на скромную, но приличную жизнь. Но это — чуть позже. Сейчас мне надо сделать еще одно. Надо спрятать слитки во втором тайнике на случай, если меня выследят и конфискуют имущество. Черт, какое казенное слово — имущество. То, что я копил, — имущество. Мои деньги, мое золото — имущество. Нет, имущество — это скорее Настенька, вот ее, пожалуйста, и конфискуйте.

Тайник в гараже ненадежен, гараж могут расковырять по кирпичику. Новый надо сделать в более надежном месте, куда никто и не подумает сунуться. Разумеется, не как Ольга — под подоконником на кухне. Это уже в кино показывали, и каждый дурак знает, что именно там чаще всего люди, имеющие кое-какие сбережения, прячут свои радости. А кто не имеет таких возможностей, тот проще: кладет свою зарплату на первую полочку бельевого шкафа под стопку отглаженных простыней. Но это уже маразм. До такого я никогда не опущусь. И второй пистолет тоже ведь надо положить куда-нибудь подальше.

— Оп-ля! — засмеялся Евгений Александрович. — Нашел!

Он развернулся и помчался к Людочке Пашутиной. Она уже вернулась из отпуска и даже звонила ему в поликлинику. Он сказал, что заезжал к ней, что стосковался и вообще хорошо, что она приехала, потому что она, Людочка, — такой человек, с которым есть о чем помолчать.

Гараж Эдгара она, слава богу, не продала, Зайцев уговорил ее оставить эту память о муже, который, кстати, большой оригинал, имея на руках неплохие деньги, обладая хорошими связями, строил этот гараж по кирпичику собственными руками, да еще потом хвастался, что сделал это, не в пример некоторым, честно. Ну, вот и дохвастался! Сколько лет прошло? Три года. А Зайцев, который никогда ни перед кем чужим не хвастался, пока живет и хлеб жует. В гараже у Эдгара можно и спрятать. Место отличное, а где оборудовать тайник, продумано заранее, когда Эдгар еще был жив и давал ключи, чтобы Евгений Александрович, понимавший толк в машинах и любивший их до самозабвения, кое-что ремонтировал в его стареньком «Москвиче», хозяин которого в это время в очередной командировке дергал зубы доблестным труженикам полей.

На этот раз Людочка была дома. Пока Евгений Александрович, еще сидя в машине, думал над тем, какой найти предлог, чтобы уединиться в гараже, пошел дождь. Зайцев торопливо вбежал в подъезд, поднялся на третий этаж и позвонил:

— Привет, лапуля! Я приехал. Чтобы тебя не смущать и дать полчаса на прическу и приготовление кофе, хочу спросить твоего разрешения поставить свои колеса в гараж и покопаться в моторе. Что-то он мне последнее время не нравится. А когда ехал мимо тебя — особенно.

— Значит, если бы не мотор, то и не заехал? — Людочка подставила щечку, Евгений Александрович с удовольствием коснулся ее губами и взял ключи от гаража:

— Полчасика, не больше.

Загнав машину в гараж и закрывшись изнутри, Зайцев засучил рукава. Маленьким ломом он быстро и очень аккуратно, словно зуб у приличного пациента, вывернул в левом верхнем углу два кирпича, потом молотком и зубилом выдолбил внутри стены достаточное углубление, выстелил его промасленной бумагой, в такую же бумагу завернул «вальтер», три обоймы патронов, а уже на них постелил кусок парашютного шелка и высыпал в него полтора килограмма золотых патрончиков. Потом достал из-под сиденья пачку долларов, пересчитал их — всего семьдесят пять зелененьких бумажек, скатал в трубочку, обвязал резинкой. Полторы тысячи долларов за те патрончики, какие купил Вернер, — вот первый кирпич в фундамент будущего дома, который я построю там, на свободе! Белова я расколол полностью, так что вперед!