Три черные колдуньи

Филипп регулярно навещал Жанну, настойчиво предлагал обратиться в милицию, с невероятным трудом удавалось отговорить его. И главный аргумент – милиция помешает, хотя сама Жанна приняла бы любую помощь, тем более компетентную. Да дело в Эмме – она платит Жанне, а не милиции, которой не доверяет. Остается ждать… нового покушения? Вроде того. И опять возникает вопрос: где ждать, в каком месте и когда? Если б можно было смоделировать появление убийцы, чтоб встретить его во всеоружии, но пока ничего не приходило на ум. Эти дни Жанна лихорадочно размышляла – кто и зачем? Вычисления остались на прежнем уровне – «кажется».

Придя в относительную норму после нападения, на четвертый день она с утра помчалась добывать сведения. Желание действовать возникло спонтанно, когда Ганнибал уехал караулить Гелу. Днем убийца вряд ли появится, а сидеть в четырех стенах одной, когда над тобой нависла угроза получить вне очереди место на кладбище, выше сил.

Использовала тот же прием, что и с Ветровым: поджидала Олимпиаду Сергеевну около ее дома. Та появилась в дверях подъезда, раскрыла зонт – шел дождь – и направилась к автобусной остановке. Не время, решила Жанна. Возможно, кухарка торопится, в этом случае разговор по душам не получится.

Олимпиада Сергеевна вышла у рынка, Жанна припарковалась и следовала за ней по пятам. Полтора часа длилось хождение между прилавками и наполнение двух сумок продуктами. Терпение иссякло, Жанна подошла к ней, когда та взвешивала на контрольных весах покупки:

– Ой, здравствуйте! Рада вас видеть.

– Здравствуйте, Жанна, – заулыбалась женщина, укладывая пакеты.

– Вам помочь?

– Ну, что вы, я сама…

– Давайте сумку, не спорьте. Куда?

– До остановки. – Двинули к выходу, лавируя среди людей. – Как ваши дела, Жанночка?

– Какие именно? Личные или работа?

– И то и другое. У человека две главные линии в жизни – стабильная работа и крепкая семья. Но сначала скажите, как с Филиппом?

– Прекрасно. А вот с его мамой, думаю, не получится даже нормальных отношений, – начала с жалобы Жанна.

– Да, у Ирины тяжелый характер.

– Тяжелый? По-моему, вы преуменьшаете. Честно скажу, глядя на мать Филиппа, мне расхотелось выходить за него замуж. Идите за мной, я на машине, отвезу вас.

– Ой, спасибо, милая. Мне к дому Ирины, я покупки делала для нее. – Уложив сумки на заднем сиденье и устроившись рядом с Жанной, Олимпиада Сергеевна сказала с одобрительной интонацией: – Вы не похожи на людей из круга Ирины и Филиппа, особенно на молодых. Вы чуткая, воспитанная и умная девушка. Это сразу видно, неизбалованная.

– Так я и не из их круга, – рассмеялась Жанна и тут же вернулась к теме: – Признаюсь, в их круг мне что-то не хочется. Два раза я была в доме матери Филиппа, и оба раза меня окатили помоями, вы же знаете.

– Филипп не виноват, – встала на его защиту Олимпиада Сергеевна. – Мама у него слишком большая привереда. А вы, когда поженитесь, уговорите его уехать. И подальше.

– Неужели так плохо обстоят дела? Его мать нам не даст жить спокойно? Говорите откровенно, уж я не побегу ей докладывать…

– А я не боюсь ее, – усмехнулась Олимпиада Сергеевна. – Мне доводилось попадать в настоящие переделки, когда мое будущее было под ударом, и то не испугалась. Думаете, не найду плиты у богатых? Меня постоянно сманивают те же друзья Ирины, но я не люблю перемен.

– Вы не ответили, – напомнила Жанна.

– Отвечаю: если вы останетесь здесь, Филипп все равно будет навещать мать, а она замучает его. Долго он протянет? Капля по капле и камень долбит.

– Но почему? Чем я ей не понравилась?

– Жанночка, ей никто не понравится. Стоит вам не так подать сыну тарелку, она готова будет в порошок вас стереть. Этот мир создан только для Филиппа. Все остальные его слуги, так внушала ему Ирина.

– Если все, как вы говорите, то он испорчен, а я не заметила в нем эгоцентризма.

– Вот поженитесь и заметите. Не бойтесь, Филипп не безнадежен, его надо только оторвать от матери, как это ни жестоко звучит. А любовь делает чудеса, конечно, разумная любовь, слепая уродует.

– Скажите… – Жанна подошла к вопросам, ради которых караулила эту женщину. – С Ниной как его мать обходилась?

– Терпеть ее не могла… – и Олимпиада Сергеевна осеклась.

– Не хотите говорить? – испугалась Жанна, правда, испуга не показала. – Понимаете, я из простой семьи, добивалась успехов сама и никому не позволю обращаться со мной, как с тряпкой. Хотелось бы знать, что ждет меня.

– Вы сильная девушка, вам бояться нечего. А Ниночка была как растение из оранжереи – хрупкая во всех смыслах, у нее не хватало терпения и характера. Ведь ссорилась с Филиппом из-за свекрови. Ниночка часто плакала. Ирина внушала сыну мерзости про невестку. Выслеживала Ниночку, после сдабривала глупейшие факты своими фантазиями, а сын ревнивый и вспыльчивый, самолюбивый. Представьте последствия.

– Фу, какая гадость! – вырвалось у Жанны.