Три д'Артаньяна

Жил был некто граф д’Оржвилье, которому однажды по возвращении с охоты пришла фантазия войти в комнату, находившуюся над главными воротами его замка и давно не отпиравшуюся. Он нашел в ней женщину, лежавшую на кровати превосходной работы и застланной удивительно тонким бельем. Женщина эта была прекрасна, и так как она спала или притворялась спящей, то граф решил остаться в комнате.

Прекрасная незнакомка не рассердилась на графа за то, что он ее потревожил. Напротив, она обещала появляться в этой комнате каждый понедельник (а это случилось именно в понедельник), но потребовала, чтобы это оставалось тайной, и предупредила, что если кто-нибудь узнает об их любви, то он навсегда ее потеряет.

Их связь продолжалась пятнадцать лет, а красавица все оставалась молодой и прелестной. Но на земле нет прочного счастья, и счастье графа кончилось, как все имеет обыкновение кончаться. Да, граф тщательно хранил тайну, но графиня, заметившая, что каждый понедельник ее муж надолго уходит куда-то, решила наконец узнать в чем дело. Она проследила за мужем и увидела свою соперницу. Но графиня не захотела будить графа, она сняла свой ночной чепец, положила его на виду рядом с постелью и тихо вышла.

Фея (красавица была, несомненно, феей), проснувшись, громко вскрикнула, увидев чепец. Проснулся и граф и тут же узнал чепец своей супруги. Тогда фея, обливаясь слезами, сказала, что все кончено, что они больше никогда не увидятся, так как судьба повелевает ей удалиться. Но так как у графа было три дочери, она подарила ему три талисмана, которые должны были принести счастье тому семейству, которое будет им обладать. При этом она предупредила, что если кто-нибудь похитит талисман, то на него обрушатся всевозможные несчастья. После этого она обняла графа в последний раз и исчезла.

Тремя талисманами, оставленными феей, были бокал, кольцо и ложка.

Граф выдал замуж своих дочерей и каждой дал по имению и талисману. Старшая вышла замуж за господина де Круа, получила бокал и имение Фенестранж; вторая — за господина де Сальма, получила кольцо и землю Фислинг; третья сделалась супругой де Бассомпьера, получила ложку и землю Оржвилье. Талисманы хранились в трех аббатствах, пока дети сестер были маленькими; в Нивеле хранился талисман де Круа, в Ремиркуре — талисман де Сальма, в Эпинале — талисман де Бассомпьера.

Но так уж получилось, что господин де Панж, зная эту историю, похитил кольцо у де Сальма во время пирушки и надел его себе на палец. И тогда сбылось предсказание феи. Де Панж, имевший прекрасную жену, трех красавиц дочерей, вышедших замуж и любивших своих мужей, и кроме прочего сорок тысяч ливров годового дохода, по возвращении из Испании, куда он ездил сватать своему государю дочь короля Филиппа II, нашел свое имение разоренным, дочерей — оставленных мужьями, а жену — беременной от монаха-иезуита. Де Панж умер от горя, но перед смертью сознался в воровстве и отослал кольцо его владельцу.

Маркиза д’Арве из дома де Круа, показывая однажды бокал, уронила его, и он разбился вдребезги. Маркиза собрала осколки и положила их в футляр, сказав: «Если я не могу иметь его целым, сберегу, по крайней мере, его осколки». На другой день, открыв футляр, она нашла бокал снова целым.

Франсуа де Бассомпьер, как мы сказали, владел ложкой, и так как в то время все очень верили всяким чудесам, то счастье, сопровождавшее его как на войне, так и в любви, объясняли действием именно этого талисмана. Впрочем, он и без талисмана был одним из самых страстных в отношении к женщинам и самых благородных вельмож своего времени.

Двадцатилетним юношей он попал ко двору Генриха IV и скоро сделался любимцем короля, который уже в 1610 году произвел его в полковники.

Король очень любил играть в карты. Однажды, когда наш герой играл вместе с ним, сидевшие за столом заметили, что на кон вместо пистолей ^{9}положено некоторое количество полупистолей. — Государь, — сказал де Бассомпьер, — это вы положили эти полупистоли? — Черт возьми! — воскликнул король. — Да это вы, клянусь вам, а не я!

После этого де Бассомпьер, не говоря ни слова, взял со стола деньги, подошел к окну и выбросил их находившейся во дворе прислуге. Возвратясь к столу, он вынул из кармана кошелек и высыпал на стол пистоли.

Полковник был хорошим игроком и обожал играть по-крупному. Больше всего ему везло в игре с герцогом де Гизом, у которого он каждый раз выигрывал не менее пятидесяти тысяч экю. ^{10}Однажды супруга герцога предложила де Бассомпьеру пожизненный пенсион в десять тысяч экю с тем, чтобы он не играл более с ее мужем.

— Ах, сударыня, — ответил де Бассомпьер, — я от этого много потеряю! Говорят, что танцы были единственным делом, которым де Бассомпьер не овладел в совершенстве. По этому поводу герцог де Монморанси однажды позволил себе посмеяться над ним на одном из балов.

— Это правда, — заметил Франсуа де Бассомпьер, — что у вас в ногах способностей больше, нежели у меня, зато у меня в голове их больше, нежели у вас!