Три Дюма

«В нем была властная сила — воля… Он не уступал, будучи совсем иным, величайшему гению своей династии. До появления «Дамы с камелиями» девицы легкого поведения были отверженными, париями… Ни одно произведение не оказало такого влияния на людей, заставляя одних искупать свои грехи, других — прощать… И сто лет спустя бедные молодые люди с сердцем, трепещущим от любви, будут оплакивать Маргариту Готье…»

Оттого, что с первых дней своей жизни он был жертвой, оттого, что его мать много страдала, он выступал в защиту невинных и делал это талантливо. Если позднее он взял на себя роль укротителя, это произошло потому, что он увидел себя в окружении хищных зверей. Он должен был укротить львиц или быть растерзанным ими. Гордость покрыла его сердце — самое уязвимое из сердец — тонким слоем льда. Его последняя любовь — пылкая и мучительная — была для него глубоким потрясением. В конце ноября 1895 года борьба была окончена. Стоял прохладный день поздней осени. В парке Марли теснились друзья, собратья, журналисты, политические деятели, элегантные женщины и толпы простонародья. Поезда, приходившие из Парижа, выплескивали на платформу маленькой станции потоки почитателей и любопытных, которые вереницей устремлялись в «Шанфлур».

Там их вводили в комнату, где на инкрустированной бронзой кровати в стиле ампир, которая словно плыла на двух лебедях, вырезанных из лимонного дерева, покоился Александр Дюма-сын, одетый, как он пожелал, в свой рабочий костюм. Ноги были голые. Как генерал Дюма, он всегда гордился их изяществом. На стене висел большой портрет его отца и маленький рисунок, изображавший Катрину Лабе на смертном одре.

В течение целого столетия семейство Дюма разыгрывало на сцене Франции прекраснейшую из драм — свою жизнь. Последний из трех остался один «перед опущенным занавесом, в молчании ночи». Его молодая вдова и дочери, уже облаченные в траур, думали об умершем и о своем трудном будущем. Эпическая мелодрама завершалась буржуазной комедией, а быть может, и трагедией.

ТРИ ДЮМА И АНДРЕ МОРУА

— Руки, написавшие за двадцать лет четыреста романов и тридцать пять драм, — это руки рабочего!

Так ответил Александр Дюма на митинге человеку, назвавшему его аристократом.

Эта фраза есть в книге Андре Моруа, но образ, вырастающий из этой фразы, — не тот образ Дюма, который нарисовал всемирно известный писатель, один из создателей особого жанра — «романизированной биографии».

Человек и его творчество. Разве можно разделить то, что в нашем представлении слито воедино? Ведь именно в подвиге, совершенном человеком — писателем, художником, ученым, политическим деятелем, раскрывается его подлинная биография. Андре Моруа утверждает, что можно, утверждает как теоретик созданного им жанра и пытается подтвердить это своим творчеством.

Но Моруа-теоретик — не совсем то же самое, что Моруа-художник. Он слишком большой писатель, чтобы уложиться даже в им самим созданную схему. И если в своем «Байроне» он полемически заострял те черты героя, что шли вразрез с каноническим образом великого английского поэта, и рисовал не романтического юношу, но склонного к полноте денди, не революционера в поэзии и жизни, но щедрого английского лорда, то позже он уже не следовал своим теориям, но, увлеченный своими героями, стоял рядом с ними, когда они сидели за письменным столом, разучивали с актерами свои пьесы или, погруженные в размышления, обдумывали решающий опыт в своей лаборатории. Таков поздний Моруа, и так написаны его «Три Дюма».

Но Моруа по воспитанию и взглядам — аристократ. Поэтому в своих героях он прежде всего ищет аристократизм духа: гений и талант. Упорный и вдохновенный труд, благодаря которому блестящая звезда гения взлетает над миром, он оставляет в тени, он его не интересует (или Моруа делает вид, что это его не интересует). Во всяком случае, все это остается за пределами его книг.

Сколько книг написал Андре Моруа? Он кокетливо утверждает, что точно не помнит. Но библиографы, перечисляя его книги, часто забывают упомянуть менее важные его работы и путают годы выхода в свет его произведений. Только сопоставляя данные разных биографических и библиографических справочников, можно, да и то с некоторой неуверенностью, подсчитать, что им создано семьдесят три книги, вышедшие отдельными изданиями, не считая журнальных и газетных публикаций, а также выступлений по радио и телевидению.